"Как интересно..."

В представшей взгляду картине побоища ничего интересного, конечно, не было. Обожженные стены, высыхающая кровь, битое стекло... Аленко насмотрелся на это еще до безумного броска на Цитадель. Интереснее было другое - кто и зачем это сделал. И не только потому, что от решения данного вопроса зависело, сможет ли он войти в состав СпеКТР. Далеко не из-за этого.

Холодный свет редких уцелевших ламп и подтеки крови делали академию похожей на провинциальную скотобойню безымянной планеты. Не хватало разве что окровавленных туш да харизматичных мясников. Прочем, и того, и другого, со скидкой на местные особенности, здесь более чем хватало еще совсем недавно.

Трясущийся, нервно путающий слова и беспрерывно тараторящий что-то малосвязное бедняга-охранник почему-то не вызывал ничего, кроме раздражения.
Кайден молча покачал головой. Когда-то он знал одного человека, что, оказавшись в подобной ситуации, вел себя куда более достойно. И, в отличии от этого жалкого труса, проспавшего нападение на охраняемый объект, ее уже нет. Все как обычно. Выживают наиболее жалкие, и от того - наиболее приспособляемые. Проклятый естественный отбор.   

"Два года. Чертовы два года - а будто все произошло еще вчера. Почему, Эш, почему именно ты?.. "

Сведения оказались неутешительными. Неизвестно практически ничего. Впрочем, кто бы сомневался?
Охранник-"свидетель" поспешил скрыться, отпущенный по причине почти полной бесполезности. Ну а напарница, разумеется, просто не могла упустить момент для насмешки. Хоть и тщательно скрываемой.

– Какие-то зацепки, ещё что-то? Кому вы, люди, уже успели насолить, а?

"Кому мы могли насолить? Хороший вопрос. Да всем. Пожалуй, разве что кроме ханаров - и то лишь потому, что те уж слишком заняты своими религиозными заморочками. Хотя..."

Аленко помолчал, опускаясь перед лежащим на полу телом, демонстративно проигнорированным азари. На искаженном трупным окоченением лице, казалось, до сих пор сохранилась печать сильного удивления. Похоже, бедняга не успел даже поднять оружие. Или нападение было крайне внезапный, или...

- Турианцам? Не помню, чтобы кто-то возмущался входом Альянса в Совет так же активно, как наши шипастые друзья. - голос стража полон неожиданной легкости и невозмутимости. - Или другим людям. У нас  далеко не все фанатично верны своему правительству, в отличии от некоторых. Свобода воли и индивидуализм, что поделать. Батарианцы, пираты и прочий сброд, я полагаю, не решились бы сунуться сюда. А если бы решились - не решились бы оставить в живых хоть кого-то.

"Кажется, меня посчитают идиотом. Ну и наплевать. Проклятье, снова эти боли..."

- Что касается зацепок - думаю, стоит проверить записи систем безопасности. И расспросить уцелевших, кто конкретно пропал. И что все-таки здесь, черт возьми, произошло. Может быть, здесь все-таки найдется хоть один человек, серьезно относящийся к своим обязанностям.

Выживает сильнейший. Истина, прописанная и пройденная сотнями сменяющихся поколений. Истина, которая не требует подтверждения и легко мотивирует на любые действия, вплоть до самых отчаянных. Джек знала эти два слова, как никто другой. На своей шкуре ощущая, что такое страх смерти, уже никогда не захочешь повторить это чувство и довольно легко сдаешься в угоду таким простым жизненным утверждениям. Распихивай всех вокруг локтями, стреляй по ногам, выкалывай глаза. Делай, что хочешь, но выживи.
Донести это до других нереально.  Некоторым это знание и не понадобится. Подопытной Ноль весьма ясно объяснили, что это не школа выживания, это даже не поле битвы, не поле оттачивания навыков боя. Это школа, где учат биотике и только. Джек лишь неопределенно скалилась и на занятиях все равно объясняла ученикам, что когда-нибудь кто-нибудь очень плохой будет пытаться выстрелить им в спину. Но слова это одно, а реальная опасность, которая мчится тебе на встречу с такой же животной ухмылкой, что часто была на лице у Подопытной, выглядит совсем иначе. В глазах новичка это большой монстр против которого бесполезно бороться – притворяйся мертвым или умри на самом деле. И, как правило, у большинства довольно хорошо получается лишь второе. Став преподавателем, Джек быстро поняла, что это стадо беспомощных овечек пока не готово противостоять даже самой мизерной опасности. Она видела это, как монстр, как тот, что способен мчатся навстречу и разрывать по частям. Подобные мысли уходили в далекое будущее:
«Они не готовы, они не смогут, они слишком слабы…»
Оправдания теперь сыграли очень злую шутку. Тяжелая подошва ботинка наступает на маленькую металлическую ложку, которая валялась посреди столовой. Девушка наклоняется, поднимает её и тихим движением возвращает обратно на стол. Сейчас казалось просто ужасным оскорблением нарушать эту тишину. Паника в большей степени была подавлена. Теперь каждый из них сидел, уставившись в разные точки, и напряженно молчал. Некоторые переговаривались шепотом, но рано или поздно один из них не находился, что ответить, и разговор снова сводился к нервным переглядываниям. Джек знала, точнее, могла догадаться, что рано или поздно подобное произойдет. Но их всех готовили к войне, а не к нападению бесноватых ублюдков. И все же, Подопытная Ноль с большим отвращением внимательно осматривает помещение. Она видит вовсе не страдания. Перед её глазами упущенная возможность, слабость, непростительная ошибка… Жалость – самое мерзкое чувство. Сожаление – ещё более мерзкое.
Она могла убить куда больше. И спасти куда больше. Но секундная возможность упущена. Она не видела, она не успела. Она виновата. Она зла.
Джек разворачивается на одних лишь пятках и быстро шагает в сторону коридора. Скоро здесь соберется толпа, которая будет делать вид, что пытается хоть что-то понять, а еще хуже – хоть чем-то помочь. Но биотик знала наперед, что ни черта у них не выйдет. Дело будет замято, а учеников уже никто не вернет. Такова была суть выживания. Выбираются единицы. Если время и место совпадет правильно, если очень сильно повезет. А такой джек-пот выпадает крайне редко. Из пострадавших он не выпал никому.
Подопытная Ноль проходит вдоль основного помещения, кидая усталый взгляд на мельтешащих вокруг преподавателей, которые, словно мясники после работы, зачищали остатки крови со столов и выступов. Зрелище наимерзейшее. Когда-то рядом с ними ходили эти ребята, здоровались каждое утро, приносили кофе, а теперь они оттирают их внутренности. Джек пошла быстрее. В конце концов, она тоже оттирала остатки своих сослуживцев, теперь самое время осмотреться и попытаться чуть-чуть отдохнуть. Но её дорогу быстро прерывает азари, выдавая противным тяжелым голосом вопрос за вопросом. Ноль чуть было не прошла мимо, устало цикая, но затем резко остановилась и обернулась, смотря на девушку.
- В общих чертах и так все видно, - биотик разводит руками, выдавая все слова рванно, быстро и раздраженно, - Я не видела лица тех, кто это сделал. Я даже не знаю, кто мог бы. Ублюдков в мире хватает. И те тела скажут вам куда больше, чем я.
Джек кивает в сторону основных помещений, но затем продолжает:
- Только детей не трогайте. Они в шоке, большинство из них. Вы все равно мало чем поможете здесь.
«А я смогу найти тех, кто это сделал и размозжить их черепа», - стройно и красиво продолжают мысли. Подопытная Ноль тем временем тяжело вздыхает и с нескрываемой ненавистью осматривает азари, лишь потом замечая, что рядом с ней находится мужчина - явно служащий Альянса.
- Лига справедливости и порядка тоже решила помочь? М, очень зря.

Надежда. Напряженное ожидание. Провал.
Гнетущее чувство бесполезности, беспомощности, бессилия. Сжимающее где-то глубоко за грудиной, словно ты бежишь не один десяток миль навстречу собственной смерти - и сердце, маленькое, неспособное перекачивать такие массы загустевшей крови сердце заходится в бессильных хаотичных попытках преодолеть этот неодолимый порог. Хотя и понимание, что иного ожидать и не следовало, никуда не исчезает.
Все это уже было. Несколько часов - и неисчислимые века назад, в тех проклятых Богом бледных песках, так жадных до чужой крови.
Там, на Вермайре.

Ничего. Абсолютно. Кайден едва ли не физически ощущает медленно нарастающее бешенство. Янтарные проекции системных архивов девственно чисты: никаких записей, никаких свидетельств, никаких зацепок. Кроме, пожалуй, одной: качество проведенной зачистки следов свидетельствовало о том, что в нападении замешана явно не обычная мимопролетавшая банда работорговцев.

"Как будто это не было понятно с самого начала."

Мерцающая лампа дневного освещения, прошипев, с тихим треском перегорает. Тишина, прерываемая лишь короткими репликами допроса, медленно окутывает коридор.
Что делать - неизвестно. Восстановление и расшифровка столь профессионально зачищенных данных займет несколько дней - если оно вообще возможно, в чем страж начал серьезно сомневаться. Разговоры с детьми, наверняка находящимися в состоянии тяжелого психологического потрясения, едва ли будут полезнее. Камеры - мертвы, словно кто-то взорвал неподалеку небольшой электромагнитный заряд.
Что дальше? Вызывать бригаду экспертов, оцепить станцию, перерыть каждую пылинку в поисках ответа? К тому времени нападающие навсегда исчезнут где-нибудь в глубине систем Термина.
Отлавливать все корабли, пролетавшие мимо Академии в последнюю неделю, и сверять данные телеметрии предмет чего-либо странного? Было бы неплохо... если бы эти корабли уже не разлетелись по всей Галактике.
Связаться с Элизиумом и потребовать отчет об активности ретранслятора примерно за тот же срок - а потом, закинувшись ноотропами, усердно пытаться разобраться в полученных данных? Впрочем, как раз это сделать не помешает.

"...Минор." - чуткий слух стража уловил единственное упомянутое в разговоре-допросе имя.
"Преподаватель? Странный? Мда, ну уже если даже этой дамочке кто-то показался странным, то он точно заслуживает нашего внимания. Да и вообще..."

Голограммы вспыхнули, образуя знакомую форму рапорта.
Командованию Альянса. Запрос AN-710-YJH. Красный уровень доступа. Полное досье на весь персонал Гриссомской академии. Ключ - "Минор": личное дело, психологический портрет, регистрационный сведения. Код Альфа.

Секунды тают в напряженном воздухе, подобно маленьким снежинкам под соплом десантного шаттла.

Станции наблюдения PRS-45E-I56-FGH. Запрос данных сенсорной, нуклидной и тепловой телеметрии в радиусе эффективного выброса ретранслятора. Код доступа Альфа, личное подтверждение советника Доннела Удины.

Цепь изорванных в клочья и собранных в хаотическом порядке пакетов данных незримо устремляется к цели по защищенным каналам. Ждать ответа осталось недолго. По крайней мере, кандидат в Спектры очень на это надеялся. Ну а пока - очередное автоматическое сканирование файловых хранилищ на предмет рукотворных дефектов. следов. Бог знает чего еще. Без особой надежды, но все же...

- Ну как успехи, хакер? Есть что-то?

Ну конечно. Стоило Аленко на минуту забыть про напарницу - как она тут же напомнила о своем существовании. Впрочем, на этот раз в ее присутствие уже не раздражало. Найти след. Найти детей. Найти похитителей.

"И отомстить."

Не только за убитых в Академии гражданских. Не только за страдания детей и поруганную репутацию Альянса.
За всех людей и нелюдей, когда-либо пострадавших от злодеяний подонков, возомнивших себя самыми сильными и самыми главными в Галактике.  За всех, чья судьба была злодейски сломана без шанса восстановиться. За тех, кто отдал свои жизни, чтобы помочь другим справиться с ублюдками-беспредельщиками.

"За Райну. За Дженкинса. За старого Прессли. За Эш. За всех - и за все."

- Все чисто. Никаких следов. Камеры заглушены, логи вычищены. А их корабль не засек ни один радар. Одно из двух - либо у нападающих прекрасное оборудование и превосходные специалисты... либо нападение совершено с фрегата "Нормандия".

Писк инструментрона на секунду сбил с мысли. Единым движением лейтенант подтвердил прием достаточно тяжелого файла - "Наверное, досье на преподавателей. Как-то слишком быстро." - и продолжил:

- Я отправил запрос телеметрии с сенсоров ретранслятора на Элизиум. Возможно, удастся обнаружить хоть что-то. Но сколько времени пройдет до ответа, я не знаю.

Секунда тишины сорвалась, словно ржавая капля из медленно обращающегося в труху водостока. Сорвалась - и растворилась в пустоте.

- Мисс... мне необходимо поговорить с детьми. - и вновь пронзающий взгляд на девушку-биотика. Ненависть и раздражение вполне осязаемо ощущаются давлением в основании черепа, там, где угнездился кровожадный L2. Но все это не имеет значения. Она поймет. Должна понять, если хочет вернуть их. И отомстить. - Что бы они не сказали, это будет значительно больше и лучше, чем ничего.

До чуткого слуха Джек доносились обрывки тихих фраз и приглушенное пищание механизма дверей, которые постоянно открывались и тут же захлопывались. Преподавательский и рабочий состав то и дело проносился мимо троих, которые, казалось стойко оккупировали пространство коридора. Нерушимая моральная стена, которую представляла Объект Ноль и напор, сравнимый с маленьким отрядом кроганов, который так отлично демонстрировала азари. Чуть подальше от них находилась другая стена, более сосредоточенная на деле, к слову. Сосредоточенная стена маниврировала между янтарных голограмм и что-то изредка произносила. И, как вишенка на торте, композиция дополнялось мигающим светом сломанной лампочки, что вскоре лопнула. Джек презрительно хмыкнула. "Стоять и трепать языком не совсем ваша работа, мисс", - проносится в голове, когда она смотрит на азари.
На свое несчастье, биотик знала, что, наверняка, разделяла чувства парня-Альянса, который сейчас увлеченно рылся в своем инструментроне, пытаясь двигаться дальше, а не шагать на месте. Нужно сделать хоть что-то. Найти или хотя бы понять в чем дело. Как самый-самый минимум. Взгляд снова вернулся на Спектра и внутри Джек сотнями электрических зарядов пробежала ненависть. ...Хоть что-то, но не устраивать бесполезные допросы. Ноль честно ответит на все вопросы, покажет и расскажет. Да только сути это не изменит. Они вполне могут исходить из того, что знают. Насколько непрошибаемыми должны быть их лбы, чтобы не видеть очевидных вещей. Если они понесутся к детям, то услышат лишь невнятное блеяние. К тому же, испуганные взгляды и так отчетливо дают понять, что их состояние далеко от адекватно-спокойного.
После очередного вопроса Ноль устало вздыхает, но затем резко переключает свое внимание на парня-Альянса, переставая замечать что-либо вокруг. Как яркая неоновая вывеска посреди серого города, в её сознании вспыхнуло слово "Нормандия". Но слова, что прозвучали немного раньше, кажутся идиотской нелепицой. Нет смысла, мотивов и чего-либо еще. "Нормандия" - оплот долбанной справедливости и чего-то там еще, но никак не стая головорезов. Зачем он вообще упомянул о ней? Зачем она вообще начала думать об этом? Глупое сравнение.
Ноль показушно усмехнулась, подходя ближе к "альянсу".
- Не поминай "Нормандию" в такой ситуации. Если, конечно, Шепард лично не притащит обратно моих студентов и не найдет виноватых, - тяжелые ботинки звуком стальных ударов разряжают резко наступившую тишину. Время таким же медленным шагом идет вперед, а Объект Ноль уже готова разрушить любую станцию на маленькие щепки, лишь бы узнать, кто позволил себе сотворить такое. Самое печальное, что достойным выходом из ситуации является лишь сцепить зубы и ждать. А Джек очень сильно не любит ждать.
Просьба "альянса" заставляет раздраженно вздрогнуть. Атмосфера взаимной неприязни вспыхнула яркой лампочкой и теперь мигает над головой, как та, что взорвалась несколько минут назад. Но в этот раз Ноль действительно раздумывает, позволяя своей точки зрения немного подвинуться. В конце концов, он, в отличии от своей напарницы, имитирует  деятельность куда более правдоподобно.
- Валяй, - она кивает головой в сторону входа в столовую и сама направляется туда, опережая мужчину, - Только смотри аккуратнее, им там тоже досталось.
Джек оборачивается и пытливо смотрит на Спектра, а затем мельком на "альянса", беззвучно хмыкая и осматривая столовую, двери которой распахнулись перед ней. В помещении не так много места, а потому все столы были заняты студентам, что увлеченно, но испуганно, обсуждали случившееся. На удивление, слишком много сил требует Ноль, чтобы совладать со своим чувством сострадания. Она не мастер успокоения, тем более - ободряющих слов, а потому воплотить это чувство в жизнь не представлялось возможным. Но сейчас эта маленькая семья - её студенты - была испугана, а биотик, словно губка, впитывала в себя эти ощущения, все до единого, полностью их разделяя. Вот и минусы единения. Слишком много ответственности падает на плечи, а Джек не рождена для ответственности.

Сквозь густо пропитанную едва ли не осязаемой тяжестью атмосферу, сквозь незримо мерцающее, готовое разорваться тысячами осколков напряжение, крайне неожиданно вырвавшись из омнитула мертвеца, тускло засиял едва заметный лучик надежды. Надежды на выход из этого мерзкого тупика, заполненного вакуумом бесцельного ожидания, вытягивающего последнее, что не дает сорваться с тонкой грани в бездонную пропасть слепого гнева.
Впрочем, слепого ли?
Будь Кайден чуть более черствым и циничным, он бы непременно подумал, что напарница-азари делает все, чтобы спровоцировать конфликт с персоналом станции и сорвать расследование. Будь Кайден чуть более подверженным паранойе, он бы непременно обнаружил в ее поведении тревожные знаки, намекающие - в зависимости от степени паранойи - на все что угодно, начиная с нежелания Совета допускать пришествие в СПЕКТР еще одного человека, и заканчивая непосредственной связью Совета с нападающими.
Настоящему Кайдену было не до конспирологии. По крайней мере, сейчас.

Мертвое лицо жертвы слепо смотрит в пустоту с невыразимым удивлением в остекленевших глазах. Расстрелян в упор, очевидно, даже не успев оказать сопротивления. А может, и не пытаясь. Просто чудо, что уни-инструмент злосчастного грека не был расколот на части десятком шальных пуль.

...Знакомое погружение в море информации. Пускай по большей части бесполезной - но это лучше, значительно лучше, чем мрачно шагать по закопченному полу, меж забрызганных сгустками крови стен, улавливая тусклые лучи полумертвых галогеновых ламп; чем бессильно ловить пустые взгляды до глубины души истощенных детей; чем питать тщетную надежду помочь им: трудно помочь тому, кто не осознает, что нуждается в помощи. И куда лучше, чем пытаться представить произошедшее - и сломаться от предстающих взгляду картин.

Конечно, конечно, эта странная девушка, Джек, если верить личному делу, к тому же бывший член команды новой Нормандии, была абсолютно права. Несмотря на то, что нападавшие прилетели абсолютно незаметно и так же бесследно ушли; несмотря на то, что параметры боевых либо десантных кораблей не зафиксировал ни один датчик, несмотря ни на что - в бойне не может быть ответствен его, Кайдена, бывший командир. Но подозрения, косвенные показания и навсегда выжженные в памяти воспоминания не могли так просто отступить. Вспышки зенитных орудий Горизонта, исполинский огненный шар, захлестнувший Вермайр, и даже сверкающий трупной желтизной символ "Цербера" слились в единое пылающее клеймо, навсегда остающееся в глубине ассоциативного ряда. Несмотря ни на что, Аленко верил в бывшего командира, иначе в свое время на все том же Горизонте поступил бы так, как требовал устав: арестовал истощенного схваткой с Коллекторами "предателя" на месте, прямо на залитой огнем площади. Но вера, к сожалению, вовсе не равна доверию... и именно поэтому проблемы следовало решать по мере поступления. Особенно, когда дело вот-вот готово наконец сдвинуться с мертвой точки.

- А можно как-нибудь отследить адресата сообщения?

"Умная девочка. Хоть и биотик." - усмехнулся адепт. Про себя, разумеется - шутить на тему взаимоотношений адептов и техники вслух в присутствии адепта было бы не слишком безопасно.
Отследить адресата сообщения, конечно, можно. Точнее, отследить адрес одного из сотен серверов, через которые сообщение прошло: Аленко не верил, что покойный был настолько безответствен, чтобы передавать сообщения по незащищенному каналу, а его "собеседник" - настолько глуп, чтобы использовать реальный адрес.
Распутывание этого клубка даже в условиях одной единственной населенной планеты, а не десятка ближайших систем, заняло бы значительно больше времени, чем того требует оперативная необходимость...
Впрочем, рассказывать все унылые подробности в условиях нестабильного боевого духа было вовсе необязательно. Особенно рассказывать это биотику.
В конце концов, есть вероятность, что покойный и его адресат - идиоты.

- Хорошая идея. - несколько кажущихся хаотичными касаний интерфейса, и программный запрос отправляется по необходимому адресу. - Запрос отправлен. Гарантии нет, но что-то полезное может и появиться.

Но основная цель не здесь. Западный док. Янтарным огнем из уни-инструмента вспыхивает трехмерная карта Академии. Путь к цели отмечен ярко-белой линией: ошибиться невозможно.

- Дамы, вы видели сообщение. Не вижу причин терять время. - страж невозмутим. Воздух вокруг него едва заметно мерцает бледно-голубым искажением, готовый за мгновение превратиться в неодолимую преграду: кто знает, какой подарок оставили "гости" для слишком любопытных? Взгляд скользит по мертвецу, окровавленной стене, по набирающимся любопытства пострадавшим. Слишком много любопытства. Если в доке окажется что-нибудь вроде нейтронной бомбы, а кто-то из недавних жертв, пришибленный стрессом по и без того расшатанной психике, окажется рядом....
Секунда размышления - и голос Кайдена раздается с прежней невозмутимостью.

- Беата, я хочу попросить тебя заняться трупом и свидетелями. Кажется, никто из нас не разбирается в раневой баллистике, свойствах материалов, а заодно и в психологии также хорошо, как ты. Узнай о произошедшем все, что сможешь... и не пропускай к западные доки никого.

Рискованный ход, учитывая характер азари... но формально расследование ведется Советом и Альянсом на равных. Беата не является непосредственным командиром Кайдена - и этим трудно не воспользоваться.

- Джек. Вы знаете Академию лучше нас. Я надеюсь на вашу помощь и прошу проследовать за мной. В Западному доку.