[ava]http://s5.uploads.ru/Gy2eb.png[/ava]Разговор со вспыльчивым молодым турианцем накануне прибытия на Палавен дался Сарену тяжело. Под честность и откровенность он заточен, мягко говоря, не был. Прежде слова становились в горле комом, мешая говорить, теперь же шею сковало тугим воротом не свойственной ему тревоги.
Он направился вперед по коридору. Не остановился, услышав глухой удар кулака о стену. Удивлен не был. Добрался до своей каюты, снял защитный костюм, принял душ и лег в постель. Времени на отдых было в обрез. Едва голова успела коснуться подушки, турианец погрузился в сон.

До Палавена - рукой подать. Сарен стоял в своей каюте и глядел из обзорного иллюминатора на Жнеца, который находился между ним и родной планетой. Гладкий, хищный, поблескивающий под лучами звезды контур огромного дредноута был совсем близко. Металлические клешни гиганта неподвижны и чуть разведены в стороны, точно лепестки плотоядной мухоловки. Призывно. Дредноут будто приглашал: вернись на борт. Плохо без тебя. Сарен знал, что обломки Назары собирали по всей Цитадели на протяжении двух лет.
Турианец похолодел от звука тихого голоса. Низкого, металлического, спокойно-размеренного, до одури знакомого, родного. Слышал его на протяжении более, чем десятка лет. Ошибиться невозможно. Ни одно живое существо не вызывало в нем столько чувств. Прежде голос неизменно звучал в его голове.
Назара.
"Вернись. Ты видел, что происходит на Земле. Цикл невозможно остановить или разорвать. Стань на мою сторону. Не будь глупцом, присоединись к победителю, и ты возвеличишься. А вместе с тобой - и твоя раса", - слова Жнеца лились ядом в мысли Сарена. Но теперь турианец здоров. Он опустил взгляд, осматривая свои руки, ноги, бросил торопливый взгляд в зеркало. По-прежнему полностью настоящий органик. Слабее, чем с имплантантами "Властелина", уязвимее, но не подверженный его влиянию.
Сарен закрыл на мгновение глаза, пытаясь прогнать марево. Затем открыл.
Жнец по-прежнему на месте.
- Ты мертв, - прошептал отступник, касаясь ладонью иллюминатора. Наклонился вперед, прижавшись лобными лицевыми пластинами к прочному пластику. Последний показался ему ледяным. - Уходи, откуда пришел.
"Предатель, - прошипел Назара, разворачиваясь, уставившись на "Годриус" алым зрачком лазерного орудия. - Я мертв, это правда. Но и ты тоже мертв".
Ярко-красная точка погасла; на глазах у Сарена Назара начал рушиться. Так же, как когда-то в Цитадели, как на видеозаписях. Гигант крошился понемногу, дробился, разваливался, точно разбитая на осколки и собранная небрежно хрупкая ваза. Умирал беззвучно, без помощи орудий флота - постепенно превращался в гору космического мусора и прах. Наблюдать за смертью Назары отчего-то больно, и Сарен понял не сразу, что эта боль - физическая. Грудь вдруг сковало судорогой. Сердце гулко ударилось о ребра, замедляясь. Дышать стало невозможно. Ноги обмякли, колени подогнулись. Турианец медленно завалился набок, точно его подстрелили, тщетно пытаясь ухватиться ослабевшими руками за стоящим рядом стол, удержаться на ногах. Упал на живот, дернулся, силясь подняться. Или хотя бы пошевелиться.
Сердце пропустило удар: первый, второй. Боль расползалась по всему телу от солнечного сплетения тонкими, острыми щупальцами.
"Я забираю тебя с собой", - стальной прежде голос заскрежетал, взвизгнул, звуча тонко, искаженно. Жнец умирал, а Сарен угасал вместе с ним. Через несколько мгновений турианец уже не двигался, расфокусировано глядя на голубо-зеленую планету. Теперь она была объята пламенем Жатвы.

Сарен проснулся, вскинулся на постели, тяжело дыша. Сердце колотилось, как бешеное, и не думало останавливаться. Всего лишь очередной кошмар. Но опять - по больному. Из всех возможных вариантов развития событий Артериус не был готов только к одному - что его подведет тело. Ранее его поддерживал Жнец, даже когда он лишился в бою руки, Назара вживил ему в плечо эффективный синтетический имплантант. Любые поврежденные ткани тут же залечивались нанитами, и турианец всегда был дееспособен. Сейчас ему действительно приходилось быть осторожнее и помнить о том, что он не бессмертен. Это было тяжело.
Мельком глянул в иллюминатор, не сдержав вздоха облегчения. Палавен был тих и спокоен. "Не опоздали". К прибытию флота разумных машин они и так были готовы, но все же, хорошо, что успеют занять позиции.
Спустя время "Годриус" приготовился к снижению. Сарен пересматривал карты Сипритина и окрестностей, освежая в памяти планы. У иерихонцев две цели: во-первых, обезопасить эвакуацию мирного населения, во-вторых, продать врагам несколько стратегически ценных объектов Палавена по максимально дорогой цене - жизням. Они обязаны сократить численность флотилии Жнецов.
"Годриус" шел на посадку, после чего они выдвинутся к объектам. К каждому объекту был прикреплен определенный ресурс - солдаты. Сарен вспомнил, что есть у них один бесхозный, добытый на Омеге. Обратился к своему старшему помощнику, координатору групп.
- Лона зачисли в мой взвод. Хочу присмотреть за ним лично.

[ava]http://s5.uploads.ru/Gy2eb.png[/ava]В космопорте "Годриус" был встречен обычно; безо всяких возражений осуществил посадку. Сарен окинул быстрым взглядом периметр посадочной площадки, выискивая охранников. Оценивая, насколько охрана усилилась. Учитывая репутацию Артериуса, солдат могло здесь быть и больше. В прошлый его визит на Палавен их встретил отряд вооруженных солдат; отступника взяли под конвой и увезли на переговоры с примархом. Сарен считал исход переговоров успешным, теперь мог лишь удостовериться в нем: кое-как ему таки доверяют.
Отряд Сарена поднялся на борт десантного транспорта, тут же взмыл в воздух. Уже по дороге турианец осмотрел своих бойцов: сплошь хмурые, строгие лица. Лидер "Иерихона" отобрал к себе лучших из солдат - для самой сложной из задач. Они отправлялись в центр столицы, туда, где под толщей земли находился центральный генератор энергии, откуда паутиной разветвлений отходили лабиринты катакомб и убежищ. Турианцы - гордый народ, их столице еще не приходилось переживать бомбежку. Но к подобному они были готовы: Сарен уже давно знал о наличии подземных укрытий, которые должны защитить гражданских на случай атаки с воздуха.
В прошлый визит Артериус озаботился тем, чтобы генератору обеспечили должную охрану: этот стратегический объект удостоится отдельного внимания разумных машин. Установленными защитными орудиями для большей эффективности должен был кто-то управлять на месте. Тридцать вышколенных, дисциплинированных бойцов. Сарен скосил взгляд на Севира. Тридцать один. Омеговец здесь выделяется: действительно, этот турианец не прошел обучение в тренировочном лагере и здесь наверняка чувствовал себя своего рода изгоем.
- Без лагеря - сразу в армию попал, - хмыкнул Сарен, обращаясь к молодому турианцу, который сидел рядом с ним. - Ничего, скоро всем станет не до этого, - "А мне и сейчас плевать. Ты щенок. Выплывешь - заматереешь, нет - значит, не достоин". Лон по факту ничем не отличается от остальных: крепко держит в руках снайперскую винтовку, хорошо стреляет и не боится одурманенных. Граница между ним и другими сотрется сегодня. Бой с Жнецами - лучшая из проверок на вшивость. Тягучее болото, из которого Лон либо выкарабкается, доказав свое право на жизнь, либо нет. - Данные уже загрузили на твой инструментрон, потому буду краток, детали рассмотришь сам: в центре города под землей находится генератор. Он кормит столицу и окрестности. Это - объект, за который каждый из нас должен быть готов отдать жизнь. Рассмотри в первую очередь карты: об этой стороне Сипритина знает не каждый житель столицы.
Высадились через несколько минут. Иерихонцы выстроились в ряд перед транспортом, пока Сарен переговаривался с пилотом. Безрадостная весть: системы раннего обнаружения Требия уже зафиксировали приближение флотилии Жнецов. Ориентировочное время прибытия на Палавен - от десяти минут до получаса. Все вот-вот начнется.
Они находились поблизости от центральной площади. Здесь проводили праздничные мероприятия и парады. Гладкая, выложенная полированным камнем поверхность поблескивала в лучах звезды Требий. Справа от площади находилось высокое здание с серебристо-белыми мраморными стенами, декорированными барельефами ключевых исторических событий - Зал Славы. Именно под ним находился генератор; поблизости же второпях возвели несколько укрывающих защитные орудия зданий. Славный город - столица "из серебра и стали". Жемчужина Палавена. Сарен медленно развернулся на месте, оглядывая очертания высоких, больше напоминающих крепости, зданий. Кулаки стиснулись до боли крепко. Затем повернулся к солдатам, ловя на себе полные ожидания взгляды.
- Турианцы! Враг уже совсем близко: до начала Жатвы на Палавене осталось не более получаса. Вы знаете, что случилось с батарианскими системами. Как все произошло на Земле. Быстро, смертоносно, без шанса на победу. У противника есть преимущество: на его стороне технологии, оружие, количество. Противник считает, что исход предрешен. Но наши зубы и когти острее, а мы тверже и не собираемся отдавать врагу свой дом! Мы находимся сейчас здесь, в сердце Сипритина, зная, что скоро по нему нанесут удар. "Иерихон"! Самые верные из сынов Иерархии, ради блага собственной нации вы были готовы пойти за мной куда угодно, даже преступить закон. Сегодня, здесь и сейчас, я потребую от вас еще больше. Скоро небо почернеет от Жнецов. Многие из нас, защищая родину, достойно отправятся к духам. Но мы не отступим и не испугаемся. Стоя плечом к плечу, ни на шаг назад, нанесем ответный удар по противнику. Заставим его узнать, кто такие турианцы. Выстоим. Они прилетели сюда напрасно: Сипритин почернеет, усеянный трупами врагов! - он поднял руку со сжатым кулаком вверх, повторяя еще громче: - Мы выстоим!
Голос Артериуса звучал сталью. Он расправил спину, гордо вздернув голову, твердо стоя на ногах. Каждый из тридцати бойцов был его - рукой, ногой, пальцем, пистолетом или спусковым крючком; Сарен был готов отдать жизнь за каждого из них. И продать жизнь каждого из них - за Палавен.

Еще минутку, еще пять минуток... Отдать солдатам последние распоряжения, оглянуться, осмотреться, воздухом подышать - пока в нем нет запаха гари. Говорят, перед смертью не надышишься, а удержаться от попыток не получается: Сарен никогда еще окидывал взглядом панораму Сипритина с такой любовью. Артериус оказался хреновым другом и сыном; ничего и ничто не держало его в прошлом, да и на будущее особых надежд не было; он полностью, всеми фибрами души находился во враждебном настоящем. Перед тем самым моментом, когда слух неприятно резанул низкий, предупреждающий о прибытии флотилии врага гул, Сарен слышал отклик: голос солдат отряда звучал точно один и был исполнен решительной уверенности. Так же, как и голос самого Артериуса.
Затем началось. Сарен провел на борту "Властелина" слишком много времени, чтобы что-либо забыть. Воспоминания были свежи. Характерный низкочастотный звук работающих двигателя и орудий Назары когда-то тоже предупреждал о приближении. Его ни с чем не спутать; раньше он был знаком поддержки, теперь же - сигналом опасности. Впервые после пробуждения Сарен слышал его, приумноженного в десятки раз. Гул был по-простому страшный, древний, первичный - словно где-то вдалеке, на расстоянии сотен миль затрубили в боевой рог, прося о помощи, предоставить которую никто не успеет. Как же быстро они прилетели!
Вспыхнуло алым; Сарен, так же, как и три десятка солдат, глядел вверх, пытаясь уловить в безмятежных прежде небесах признаки вторжения. Наконец оранжево-зеленоватое марево зарябило черным. Приближение десятков разумных машин, стремительное и неумолимое, завораживало. На мгновение Сарен даже растерялся, замер, наблюдая. Предчувствуя. Он знал, что сейчас будет происходить: тревожный писк инструментрона, извещающий о разрыве связи - они уничтожили коммуникационные станции; прицельные выстрелы по охранным орудиям Сипритина; черным роем взмывшие в воздух истребители, половина из которых будет обломками гари валяться на улицах столицы менее, чем через половину часа... Сарен слишком хорошо знал, чего ожидать, чтобы происходящее его шокировало, парализовало. В отличие от некоторых солдат.
Сарен грубо рявкнул:
- Пасть подобрали, быстро! Времени в обрез! Разделяемся!
Потемнело; эсминец закрыл площадь от ласкового света Требия. Проклятые синтетики знали о генераторе и хотели его получить. А Сарен бывал здесь несколькими днями ранее не напрасно. Установленные в защитных башнях орудия по мощности были сравнимы с пушками турианских дредноутов: "Иерихон" не поскупился на защиту родной столицы, хоть и не оголился полностью. Боевые единицы флотилии Жнецов защищены мощнейшими кинетическими щитами, которые не так легко пробить. Кому, как не Сарену, знать и понимать их мощность. На всем пространстве Цитадели едва ли найдется орудие, способное пробить защиту Жнеца в одиночку; но Артериус понимал, что мощь от выстрелов можно суммировать, если ударить одновременно.
Два истребителя разорваны в клочки разрушительным лучом жнецовского лазера прямо над их головами; три десятка солдатов, Артериус, и Лон - тридцать два турианца - разделились на четыре группы по восемь, кинулись к защитным сооружениям, которыми нужно управлять.
Сарен бросился в сторону, избегая попадания под один из дымящих обломков; останки истребителей с оглушительным грохотом падали на площадь, заполняя воздух едкой гарью. Глаза защипало от дыма, нужно было спешить; добираясь до башни, этой высокой, цилиндрообразной металлической конструкции, турианцам пришлось обнажить оружие: некоторые из капсул с одурманенными добрались до земли Сипритина.
Уже внутри Сарен торопливо запустил терминал, активируя наземную пушку; защитные сооружения и занявшие свои позиции снайперы должны были защитить этот форпост от приближающихся хасков. Артериус окинул взглядом площадь: алый луч ближайшего эсминца Жнецов прошелся по кладке, разрезая ее, точно масло, из черных борозд от плавленного метала и горной породы валил дым. Воняло гарью; сверкающий прежде плац посерел, всюду валялись обломки от истребителей и капсул. Сарен прищурился, отыскал взглядом группы. Две уже успели занять позиции в башнях, так же, как и солдаты Сарена; одна по-прежнему была на полпути.
Стоит разрушителю обратить внимание на защитные сооружения - и их щиты лопнут, точно хрупкое стекло. Нужно действовать быстро. Металлические панели в верхнем секторе вышки пришли в движение, поднимаясь и являя взору продолговатый ствол пушечного орудия.
Сарен подгонял отстающих: недовольно щелкая мандибулами в коммуникатор:
- Быстрее, Терис. Сейчас мы ждем именно тебя.
Артериус рассчитывал на эффект неожиданности, ждал подходящего момента, чтобы ударить с максимальной мощью - вчетвером и одновременно. Нетерпеливо барабанил затянутыми в перчатки пальцами по поверхности "Паладина" на поясе, отсчитывая секунды. Таких пушек по Сипритину было наставлено много. Вот только всем ясно, что после первого направленного залпа по эсминцам каждая из них превратится в первостепенную мишень.
[AVA]http://s5.uploads.ru/Gy2eb.png[/AVA]

Меж резких, оглушительных звуков разыгрывающейся на центральной площади бойни все еще прослеживались те самые, до боли родные Сарену жнецовский гул и скрежет. Точно вкрадчивый шепот его мертвого хозяина, "Властелина". Сарен не мог не помнить: раньше его везде сопровождал голос Назары. "Я рядом", "Территория зачищена", "Наши дела здесь окончены. Возвращайся ко мне". Безмятежность, спокойствие и уверенность "Властелина" придавали Артериусу сил, помогали отбрасывать в сторону все сомнения. Когда-то в бою он потерял руку: под огневой мощью защитного орудия лопнул, точно мыльный пузырь, биотический барьер, после - и кинетические щиты его защитного костюма. Прежде чем пушку обезвредили, она успела пройтись плотной очередью по левой руке. Сарен смотрел несколько мгновений на обвисший плетью кровоточащий кусок плоти, который держался лишь на ошметках кожи и брони. Затем, разомкнув сцепленные до боли зубы, пронзительно и во всю глотку заорал. Тогда в сознание иголками впился страх: калека ты теперь, Артериус, неполноценный урод, убогий. Сколько времени уйдет на имплантацию синтетической руки, а на ее разработку? "Властелин" его спас. Успокоил властным голосом, уверенностью, выровнял ритм бьющегося бешено, рвано, сердца. Расслабил напряженные нервы. Оттянул боль. Сарену стало тошно от двойственных ощущений: Жнецы были безусловными, безоговорочными врагами, а в воспоминаниях - радость от подчинения одному из них. Слов из песни не выкинешь, Артериус на протяжении долгих лет истово и верно служил интересам Жнецов; теперь так же истово пытался с ними сражаться. Не зная наверняка, но надеясь: он успеет опять пустить себе пулю в лоб, прежде чем станет послушной куклой синтетиков.
Корабли Жнецов расчищали себе место для посадки и приземлялись на землю, упираясь в нее заостренными клешнями. Сипритин от такой чудовищной ноши вздрагивал, почва прогибалась, а Сарен все еще ждал, пока все башни вокруг Зала Славы смогут выстрелить вместе. Пальцы забегали по кнопкам голографического интерфейса терминала, перед глазами спектра-изгоя рядом выстроились разные части площади - данные с целых пока что камер наблюдения. Одна из капсул с одурманенными приземлилась поблизости от башни Артериуса. Сарен видел, как вывалились из нее хаски и отпрыск. Крупная тварь подняла тяжелую руку, целясь в одно из защитных орудий башни, выстрелила. Щиты сбило тотчас, но отпрыск продолжал стреляя, пока алый огонек прицела турели не погас.
- Двое остаются здесь, остальные - на площадь!
Для управления наземной пушкой пары специалистов достаточно, а башню им нужно удержать нетронутой.
Артериус второпях спустился по лестнице, выскочил на площадь, вновь оказался в плотной тени Жнеца-эсминца. Синтетик уже сел, находясь теперь в нескольких сотнях метров от Сарена. Но последнего волновал не он, а наземные боевые единицы. Хасками занялись солдаты. Воспользовавшись низким ограждением башни в качестве прикрытия, Сарен выглянул, целясь в отпрыска. Уродливая сине-серая двухметровая тварь была широка в плечах; ее правая рука, огромная, раздутая, была почти полностью синтетической и оканчивалась дулом тяжелого оружия. Переставляя увитые черными проводами земляного цвета ноги, отпрыск приближался. Артериус выстрелил в него, целясь в шею, но подгнившая темная плоть не торопилась рваться. Место выстрела почернело, обнажая вживленную металлическую пластину, и Сарен прицелился уже во второй раз - виднеющейся за спиной синеватый пузырь. Выстрелил опять. Отпрыск рухнул на колени. Ртом пошла черная блестящая жижа. Пузырь оказался своеобразным резервуаром энергии, и, когда одурманенное существо упало, Артериус понял: в нем угадываются очертания человеческого эмбриона. Слуги Жнецов, Коллекционеры, приложившие руку к созданию этих уродцев, не зря разыскивали по всей Галактике гуманоидов со специфическими отклонениями и физиологическими состояниями. Каждый из их заказов был загадкой. Теперь Сарен разгадал одну и понял, зачем им могли понадобиться беременные человеческие женщины.
Над головой полыхнуло: наконец-то выстрелили. Сарен обратил взор к ближайшему Жнецу, наблюдая, как его "пилят" лазерные лучи наземных пушек, целясь в уязвимое место - оптический прицел. Первым залпом они должны были разбить щиты синтетика, вторым - убить его самого. Лишенный защиты, эсминец развернулся; разрушительный алый луч полз по площади - к одной из башен, распаивая, точно масло, попадающиеся на пути препятствия. Еще десяток капсул приземлился на плац. Отстреливая хасков, Сарен считывал секунды - чуть больше половины минуты на перезарядку, только бы хватило!..
Наконец полыхнуло опять; четыре белых луча устремились в одну точку, оптический прицел эсминца. Тот замер, светящийся прицел вскоре погас. Пошатнулся, заваливаясь набок; соскальзывая оптическим "зрачком" с лазерных прицелов орудий. Без щитов они с легкостью разрезали сверхпрочный сплав. Прежде чем залп был окончен, от эсминца успели отрезать две клешни. Теперь он, мертвый, натужно скрипя искореженным телом, медленно падал - прямо на Зал Славы.
[AVA]http://s4.uploads.ru/9nHQp.jpg[/AVA]

Клешненогий эсминец накренился в сторону, вместе с ним метнулась и накрывшая площадь тень. Сарен инстинктивно прикрыл глаза, не в силах оторваться от зрелища. Опутывающее нитями тело Жнеца голубоватое свечение мигнуло бордовым и потухло. Горевший прежде алым оптический прицел безжизненно погас. Кружившие вокруг истребители завершали начатое, расстреливая распоротое брюхо снарядами.
Он рухнул прямо на крышу Зала Славы, разломив стотонным телом на сотни осколков рельефный мраморный купол и колонны и - превратив в гору хлама пол и фундамент здания. Почва под ногами Артериуса содрогнулась, будто в мучении: принимать на себе исполинских синтетиков славный Палавен не хотел, да и не должен был. Сарен сменил термозаряд, осматриваясь: одурманенных здесь было еще много. Бой пошел бодрее: отстреливать хасков без опасности быть превращенными в пепел одним выстрелом было проще.
О том, что второго Жнеца подбили, ему сообщили в коммуникатор. Артериус повертел головой, пытаясь увидеть, а потом у него дух перехватило от зрелища падения гиганта размером с Назару уже издали. "Знал же я, что это возможно, - сбивчиво думал Сарен, глядя, как валится тот на жилой район, заставляя дома из высокопрочной стали, стекла и камня падать, точно сложенные из картонных карт домики. - Знал же я, что мы можем от них отбиться!.." Ну и что, что там гибнут живые турианцы - это война, на ней без жертв не обойтись. Эвакуировать население многомиллионной столицы нужно было раньше, а сейчас... Сейчас Сарен был готов пожертвовать сотней, тысячей таких же жилых домов, лишь бы весь этот скоп черной синтетической дряни валялся на улицах, не шевелясь. Мертвым.
Зал Славы окутало облаком пыли. Сарен откашлялся, заорал:
- Зачистим площадь от хасков! - кивком указывал - идти будут к центру, туда, где в развалинах валяется дохлый Жнец.
"Выкинем ублюдков!"
Сарен выглянул из-за укрытия. Убедившись, что опасности рядом нет, покинул его. Направился бегом к следующему, мониторя остальные группы. Пока что потери у него если и были, то крайне незначительные. Им пришлось остановиться, когда на пути из пыльного облака проступили черты нескольких отродий, активно двигающихся навстречу.
- Нужна помощь с воздуха, прикройте нас, - хрипло в коммуникатор, спрятавшись за обломками очередной жнецовской капсулы. Выглядывая из-за укрытий, турианцы вели по отродьям пальбу, пока проносившийся мимо истребитель не добил тварей очередью. Последний одурманенный повалился на площадь в нескольких метрах от Артериуса, избавив его от утомительной беготни. Да так рухнул, что земля под ногами аж вздрогнула. Потом опять, снова...
Духи! Не заметить ярко-оранжевый поток прямо из-под земли было тяжело даже в творившемся здесь хаосе. Подземный взрыв раскалил почву, нагрел воздух, прошелся по улицам Сипритина жгучей ударной волной. Заметили-таки! Сарен слишком хорошо знал, что находилось в месте удара. Проделанная Жнецом дыра вела аккурат к заложенному в катакомбах столицы запасу взрывчатки. Во время прошлого визита Артериуса на Сипритин на всякий случай в катакомбах под улицами столицы спрятали бомбы. Напрямую зависящие от центрального генератора, они могла бы стереть с лица Палавена весь город. А вместе с ним - и десятки Жнецов...
Еще час назад Сарен надеялся, что воспользоваться бомбами не придется. А теперь...
Тряска все не прекращалась, напротив, только усиливалась. Сипритин лихорадило, точно в горячке. Артериус понял: обвал горных пород вызвал череду сильных сейсмических толчков. Землетрясение.
Раскуроченная почва вдруг с треском разошлась в стороны, оставляя меж своими краями голодную черноту провала. Зияющая рана расселины расширилась, во все стороны от нее стремительно расходилась черная паутина трещин. Площадь покрылась рытвинами, почва под ногами задрожала мельче, раскалываясь, сдвигаясь в стороны. Сарен не удержался на ногах, рухнув на колени; ошарашенно задрав голову, он наблюдал за тем, как обновляется панорама Сипритина чередой жутких обвалов. К такому землетрясению не была готова даже прочная турианская архитектура. Что не сделали за первый час нападения Жнецы - с лихвой восполняла тряска, превращая столицу в запыленные руины.
Сарен хотел защитить столицу.
И что теперь защищать?
Кое-как поднявшись на ноги и позвав за собою солдат, Сарен побежал к Залу Славы, помня: там находится черный ход в катакомбы. Ему необходимо добраться до генератора прежде, чем это сделают Жнецы. Безрадостный бубнеж операторов в наушнике подтверждал худшие из его опасений: катастрофу такого масштаба Сипритину не пережить. Не говоря уже о том, чтобы отстреливаться от Жнецов. Если турианцы хотят нанести заметный ущерб их флоту, то нужно действовать быстро, пока они еще тут.
- Свяжите меня с примархом Федорианом, - хрип в коммуникатор. На бегу отстреливал шатающихся рядом, ополоумевших от тряски хасков. Через трещины приходилось перепрыгивать, одурманенные падали прямо в них. - Примарх, Сипритин не спасти. Прошу разрешение на активацию заряда генератора.
[AVA]http://s4.uploads.ru/9nHQp.jpg[/AVA]

Зеленоглазый турианец наблюдал за Севиром из-за укрытия с ненавистью. Лон явился сюда, в сердце Палавена, чтобы наблюдать его крах, с Сареном Артериусом и выполнял его приказы. В доступных Совету и его уполномоченным агентам данных не было информации о том, как эти ублюдки сворковались. Но было в этом повороте событий нечто причудливое.
Судьбоносное.
Найлус Крайк, один из лучших агентов Специального Корпуса Тактической Разведки, находился сейчас в центре Сипритина и наблюдал за своим беглым учеником неслучайно. Он пробирался сюда тихо, под тактической маскировкой, огибая одурманенных и не ввязываясь в бойню. Он пришел сюда не за этим. Найлуса Крайка сюда привезли до постыдного личные счеты. Он был великолепным убийцей. Не родился им, нет; тяжелое детство и не более приятное начало службы сделали из него первосортного изгоя и нелюбимца командования; убийцу из него сделал спектр-ренегат Сарен Артериус.
Еще будучи в здравом уме и с приличной репутацией, Артериус подобрал зубастого щенка - Крайка. Тот отличался уникальной способностью выкарабкиваться из любого дерьма. И, как водится за собаками, привязался к наставнику как к родному. Других родных не было. Годы расстояния и молчанки меж ними не заставили усомниться Крайка в их крепкой мужской дружбе, потому встрече на Иден Прайм он был рад. Сарен тогда вел себя как обычно, говорил, как обычно. Найлус помнил, как легла тяжелая рука наставника на его плечо, и многозначительное "все под контролем" за мгновение до того, как заметить вспышку, тоже помнил.
Свет быстрее пули; перед тем, как упасть на рифленый пол без сознания истекать синей кровью, Крайк успел его заметить. Потом были пробуждение, долгие дни на койке и допросы. Болезненное осознание: в него стреляли, как в того же щенка. По-тихому и хладнокровно. Он никогда не был ровней наставнику, нет!
Разменная пешка.
И только.
Крайк верил в карму, а еще ему было до одури грустно. Единственное утешение он нашел в попытке наладить кому-то жизнь и обзавестись другом. Как когда-то его подобрал Артериус - он подобрал ученика, молодого турианца с Омеги, Севира Лона. Серолицый был нагл, до паранойи подозрителен и схватывал все на лету. А еще по строению черепа, цвету лицевых пластин и кожи зверски напоминал Крайку Сарена. Тем еще мазохизмом было пялиться на его рожу каждый чертов день. Крайк справился и через несколько месяцев даже привязался к юнцу. Посчитал своим. Доверился.
И ошибся во второй раз.
Пригретая на груди змеина ужалила. Да так, что медики Цитадели едва успели вытащить Крайка с того света. Клиническая смерть - та еще штука, говорят, в такие моменты органики видят тоннель и свет, а вот Найлус не видел и не чувствовал ничего, кроме поглощающей ярости. Лон отравил его в баре: подмешал в алкоголь несовместимый с декстроаминокислотами наркотик. Рядом с Крайком тогда оказался Вакариан, и его спасли.
И теперь Найлус хотел воспользоваться наконец дрянными преимуществами покорной цепной служаки Совета. То есть, фактически, неограниченными правами спектра. Прекрасно осознавая, что не в его власти спасти атакованный Жнецами и покореженный землетрясением Сипритин, он намеревался свести личные счеты с двумя предателями. Один из них стоял напротив.
Виднелся в перекрестке оптического прицела, родной.
Ствол "Черной Вдовы" голодно пялился на Лона из-за укрытия добрую половину минуты, целясь. Найлус внимательно осматривал ученика, его костюм и оружие. Нужно было обезвредить его быстрее, чем он успеет сбежать. Сопляк всегда очень быстро бегал и с Цитадели сбежал после отравления до того, как Служба безопасности успела его сцапать. Кинетические щиты всегда слабее к ногам, Крайк не раз пользовался этим, стреляя защищенным тяжелыми бронированными костюмами солдатам в ноги. Проходился очередью по местах стыков пластин, и хоть одна пуля да достигала цели. Вот и сейчас перекресток "Вдовы" замер напротив уязвимого места под коленом. Найлус нажал на спусковой крючок; винтовка послушно вздрогнула в его руках, выпуская заряд.
Крайк не смотрел, достиг ли выстрел цели: знал, что да. "Вдова" - покорная и верная сучка. Единственная верная сучка в его жизни. Турианец покинул укрытие, вешая "Вдову" за спину, и побежал к Лону, на ходу активируя инструментрон. Запустил "Перегрев": Лон не должен иметь возможность воспользоваться своим оружием. Программа тоже подействует: для лучших агентов - лучший софт.
Оказаться рядом с учеником за какой-то десяток секунд, радоваться зрелищу его жалких попыток встать, оскалить острые зубы в злой усмешке.
Прошипеть тихо:
- Ты, сука, больше никогда, никогда не встанешь.
Блокировать возможные попытки атаковать; коротко замахнувшись, ударить по незащищенной челюсти, слыша, как от удара тяжелой перчаткой трескаются лицевые пластины. Поймать за гребни, ударить по лицу уже коленом, отпустить ученика; от души пнуть под дых ногой и наступить на запястье руки, тянущейся к оружию. О да. Крайк долго об этом мечтал.
[AVA]http://s5.uploads.ru/wefEq.jpg[/AVA]
[STA]don't fear the Reapers[/STA]
[NIC]Nihlus Kryik[/NIC]

"Убей прямо сейчас", - Крайк слышал низкий металлический голос у себя в сознании, немигающе глядя на валяющегося на растрескавшихся плитах беглого ученика. Уже не впервые слышал и неудивительно: после произошедших в его жизни, мягко говоря, дрянных событий думалось разное. Шиза ли это или подсознательное желание оправдать наставника - Найлус не знал, но отлично знал другое: бывших спектров не бывает. Их настигает закономерная казнь, проще говоря, пришедшего по какой-либо причине в негодность спектра легче пришлепнуть, точно комара на стене, чем мириться с существованием знающего слишком много первоклассного убийцы на пенсии. Вот Крайк и помалкивал о том, что последнее время внутренний голос звучит чуждо, беззастенчиво прося, нет, приказывая турианцу выполнить самые сокровенные его желания.
"Убей. Он заслужил. Ударь прикладом в лицо, раскроши лицевые пластины, пусть из них сочится синяя кровь. Оттащи к упавшей заразной капсуле, швырни туда, как котенка: он так беспомощен! Смотри, как медленно пеленают его худое тело змеи нанитов Жнецов, как чернеет его плоть и загораются голубым глаза. Пусть умирает, понимая, что становится ублюдочным одурманенным налетчиком. Он достоин именно такой смерти. А когда его личность сдохнет, ты добьешь налетчика. Разнесешь выстрелом из "Палача" череп и пойдешь дальше - сопляк не единственный, за кем ты сюда пришел."
Крайк отшвырнул ногой пистолет ученика подальше. Осмотрел бегло, выцепив взглядом три гранаты в креплении на поясе. Плохо будет, если Лон решит подорвать его вместе с собой, надо забрать. Руками даже не лез: еще раз от души пнул тяжелым ботинком по лицу и наклонился, снимая гранаты. Перевесил себе, подсек предплечье правой руки Лона, на которое тот упирался, пытаясь подняться, поймал кисть, сжав до боли крепко, заломил за спину, наклонившись. Зло прошипел на ухо:
- Борись! Иначе какого ты пытался меня отравить? Чтобы сейчас валяться здесь безвольным мешком говна? Борись, мразь!
Дернул запястье вверх, зная, как прошивает сейчас током руку ученика от плеча до кончиков пальцев острая боль. Поочередно перехватил его пальцы, ломая в первой фаланге два из них. Донельзя сладкозвучным на фоне звуков бойни и разрухи, взрывов, пулеметных очередей и воплей умирающих был хруст костей предателя, и Крайк решил не останавливаться на достигнутом. Лону нужно было бы сломать бедренную кость, чтобы передвигался медленно, как и полагается гаду - ползал, волоча за собой искореженную конечность. Но Найлус не хотел вот так сразу лишать его надежды, хотел, чтобы предатель сопротивлялся, попытался вырваться - это бы доставило ему удовольствие гораздо большее, нежели методично калечить истекающее кровью и слезами от болевого шока неподвижно-податливое тело. Потому тяжелый сапог опустился на правый костяной отросток над икрой Севира, с уже более громким хрустом ломая и его.
"Борись. Барахтайся. Я хочу видеть, как ты страдаешь. Вопи," - не менее сладким, чем тщетная попытка спастись, был бы полный унизительно отчаянной боли ор. Крайк хотел ломать лживую суку медленно, со смаком, так разбивают дорогой предмет искусства, который оказывается подделкой, а ведь Лон и был фальшивкой, жалким подобием друга и надежды на доверие.
На миг ярко-изумрудные глаза встретились с алыми, и Крайк заметил, как с новой силой вскипает в нем злость. Не было во взгляде Лона ни капли раскаяния или признания вины, напротив, молодой турианец будто и сам обвинял наставника в жестокости. "А на что ты надеялся?" - слова катались на языке, норовя сорваться, но Крайк смолчал. Цепко схватил юнца за костяной нарост на челюсти - мандибулу, пальцами впиваясь в нежную кожу под ней. Лицевые пластины - гордость любого турианца; Крайк повел ладонью, активируя инструментрон, приставил лезвие голографического клинка к горлу Севира, представляя, как будет их снимать, медленно, будто отламывая, чешуйка за чешуйкой. Без пластин турианцы выглядят почти так же, как люди без кожи - влажные, скользкие, орущие от шока и боли. А затем стукнул его кулаком в висок, дезориентируя. Передумал: на такую экзекуцию времени нет. Обошел его в два шага, взял за ногу, вонзая пальцы в кровоточащую дыру на голени, потащил - как и думалось, в сторону капсулы, вываливая Лона в пыли и валяющихся на площади ошметках чужих тел. Каких-то полминуты...
Засвистело над головой. Крайка вдруг накрыла тень, отчего он сразу же метнулся в сторону, временно потеряв интерес к Лону: нужно было спасать свою шкуру. Меж ним и учеником в землю врезалась подбитая жнецовская капсула, отвалившимся обломком сбивая спектра с ног. Крайк мигом снял с магнитного крепления на поясе "Палач", откатываясь в сторону, и выстрелил в вывалившихся на площадь хасков. Жал на спусковой крючок, пока термозаряды не иссякли. В висках стучало, в ушах стоял противный металлический скрежет, Крайк, тяжело дыша и кашляя от дыма, поднялся, мотнул головой, прогоняя накатившую дурноту.
Вот дерьмо. Лон исчез.
[AVA]http://s5.uploads.ru/wefEq.jpg[/AVA]
[STA]don't fear the Reapers[/STA]
[NIC]Nihlus Kryik[/NIC]

Слова беглеца били больней плети. Крайк впился в ученика колючим взглядом: врет? Ведь умеет. Возможно, оправдание придумано, но вряд ли Лон рассчитывает на его действенность. Острыми иглами впилось в мозг осознание: Севир имел право счесть его предателем. Бортовой журнал был ему доступен. А Найлус был слишком шокирован визитом Артериуса, чтобы его чистить. Кто же виноват? Искусственный интеллект, Камала, которая выдала все Лону? А, может, Севир действительно невиновен? Найлус помнил: он параноик. Такой же, как и Крайк. Такой же, как и Сарен.
Уни-клинок впился в тонкую кожу на горле турианца, выпуская струйку крови. Последняя фраза Лона добила. Секундное замешательство смыло очередной волной ярости. Как смеет сопляк судить его и осуждать?!
- Маленькая лживая гнида, - зло процедил, прежде чем заехать ученику кулаком в висок.
После падения капсулы, потери из вида жертвы и расстрела вывалившихся хасков Крайк на какое-то мгновение замер на островке посреди задымленной и пыльной центральной площади Сипритина. Осматривался. Бешеный стук крови в висках стих. Все вдруг прояснилось, стало просто. Активируя модуль тактической маскировки, Крайк осматривал претерпевший существенные изменения силуэт города, развалины, когда-то бывшие Залом Славы. Чудны метаморфозы Палавена и самого Крайка. В одержимом местью, разочарованном убийце ничего не осталось от борца за правду без страха и упрека.
Он морально умирал уже давно, и здесь, в агонизирующем Сипритине, ему было самое место.
Прежде затянутые оранжево-зелеными тучами небоскребы подернуты пеленой дыма, вокруг рябят черными точками снующие туда-сюда истребители. Вдалеке видны несколько Женцов. Землетрясение стихло, лишь мелкие отголоски сейсмических толчков доходили до поверхности. Безупречно гладкая площадь покрыта трещинами. Через некоторые из них можно было добраться до подземных катакомб. Совсем рядом находилась группа хасков. Одурманенные брели не в сторону Крайка. Он их не остерегался. Отчего-то ясно понимал, что его не тронут. А вот он сам должен найти Лона. Запустил сканер местности, зная, что турианцев здесь немного. В радиусе нескольких десятков метров была лишь одна алая точка - Лон. Крайк выдвинулся в сторону мишени, уже видя, что ученик, скорей всего, спрятался у капсулы.
Из нее валил дым; Найлус достал снайперку, крепко перехватив пальцами ее ствол. Стрелять он не собирался. Чтоб забраться внутрь, пришлось согнуться наполовину. В черноте удалось рассмотреть очертания Лона. Крайк ухватил его за ногу и дернул, грубо выволакивая из капсулы. Затем отпустил его лодыжку и саданул с размаху по лицевым пластинам прикладом "Вдовы". Как битой. Ударил еще раз, другой. Повесил винтовку обратно, обошел ученика, схватил за гребни, приподнимая, и вглядываясь в избитое лицо. Следы от побоев подпортили хорошенькую мордаху, но недостаточно. И не сделали Севира менее похожим на Артериуса. Найлус вдруг оскалился хищно - он придумал, что делать с учеником дальше.
Обшивка капсулы с обратной стороны была повреждена выстрелом, некоторые детали все еще плавились и тлели. То, что температура металла значительно выше сотни градусов по Цельсию, чувствовалось на расстоянии - от него исходил жар. Крайк приподнял Лона за гребни и на них же с силой нажал, заставляя наклониться. Опустил голову и сам, чувствуя, как щиплет глаза от горячего воздуха. Кровь кипела, сердце стучало чаще. Спектр наслаждался каждым мгновением.
"Дави. Убей. Прикончи щенка", - пронеслось в голове. Вновь металлически, сухо, безразлично. Крайк повиновался.
- Ты проиграл.
По-змеиному тихо прошипел над ухом предателя. Руки надавили на гребни и шею, вжимая Лона лицом в обшивку. "Ори! Вопи! Зови на помощь!" Крайк до боли крепко сжал зубы. Он почти дрожал от вызванной долгожданной эйфории. Догадывался, каково сейчас ублюдку, жадно втягивал носом воздух, наслаждаясь запахом его горелой плоти. Вместо красна личика Лона хотел видеть обгоревший до черноты кусок мяса с пустыми глазницами. Для этого нужно было прожарить его получше. Подольше. Ничего, у Найлуса было время. Горячий воздух обжигал чувствительную кожу на шее, не защищенную пластинами, от дыма хотелось кашлять, и Крайк отстранился, продолжая вдавливать ученика в нагретый корпус капсулы.
Крепко держа пытающегося вырваться Лона, Крайк вдруг заметил, что перестал дышать. Совсем. Но теперь это было не важно. Вслед за эйфорией пришли неслыханная легкость и чувство причастности к чему-то большому, значимому. Всеобъемлющему. Он с равнодушием поглядел на собственные изменяющиеся руки. Под защитными пластинами бронированного костюма и поверх них плоть турианца начали увивать черно-голубые змеи нанитов. Улучшая его. Совершенствуя: теперь сомнений в этом не было. Спектр ослабил хватку, заново осознавая себя. Он больше не думал о Лоне как о предателе. Теперь это был просто враг, с которым у него не было никаких счетов.
Найлуса Крайка больше не было. Севира Лона держал за горло, злобно поскрипывая острыми зубами, свежеодурманенный налетчик.[AVA]http://s5.uploads.ru/wefEq.jpg[/AVA][STA]don't fear the Reapers[/STA][NIC]Nihlus Kryik[/NIC]

"Артериус, это Федориан. Получил подтверждение вашей информации. Даю добро. Приступаем к эвакуации".
Голос примарха поскрипывал деловито в наушнике, вот так до безобразия буднично и просто разрешая Сарену стереть с лица земли родной город. Радости по поводу того, что ему позволили, Сарен не испытал. Умом турианец понимал: так надо. Но сердце протестовало, до боли тоскливо сжимаясь в груди. Как так, Сипритин - и взрывать? Это хуже, чем мать убить своими руками, а ведь у Сарена на душе и так висит смерть кровного родственника.
"Вас понял. Принято".
Прошла целая вечность. Зря время исчисляют минутами да секундами. Событиями надо. Меж тем моментом, когда Сарен покинул "Годриус", и тем, что было сейчас, разверзлась временная пропасть. Жизнь раскололась на до и после, а могло быть иначе? Сипритин воздвигался сотнями лет. Жнецам и землетрясению хватило часа на то, чтобы превратить его в развалины. Рухнул оплот надежности, нечто, нерушимой крепостью стоявшее на протяжении жизни Сарена, всех его именитых предков. Никогда уже столица Палавена не будет прежней. Иерархия - тоже.
Артериус спешил. Сперва он бежал со своими солдатами к генератору, выискивая в развалинах вход в катакомбы и отстреливаясь второпях от шатающихся по площади хасков. Разумеется, вход завалило; груду камня заложенной наспех взрывчаткой превратили в щебень. От едкой пыли жгло глаза и хотелось кашлять. Уже оказавшись в подземных ходах, они поняли, что здесь не одни. Жнецы - хитрые машины, умудрились запустить в катакомбы своих тварей - хасков, налетчиков и отродий. Позже Сарен узнал, что им даже удалось деактивировать один из заложенных в недрах столицы зарядов взрывчатки, а после Жнецы нацелились на ключевой.
Под очередями выстрелов из штурмовых винтовок одурманенные умирали быстро, скопом. А солдаты Сарена - медленно, по одному. Первый умер еще фактически на входе в катакомбы: очередной сейсмический толчок повредил кровлю. Иерихонца придавило металлической обшивкой, а сверху присыпало камнем и песком. Повредило внутренние органы, раздробило бедро. Все понимали, что носиться с ним некогда. Сарен не стал его оставлять на потеху хаскам: добил, и выдвинулись дальше. Их осталось шестеро.
Шестого догнало отродье. Прежде чем одурманенную тварь превратили в дырявое решето, она успела сломать ему шею. Пятый попал в ловушку и сам заразился, превратившись в налетчика. Прежде чем его прикончили, успел добить четвертого. Третий и второй слегли в стычке возле генератора, наткнувшись на группку одурманенных. Остался только первый - Сарен, турианец, с которого началось вторжение. Ему пришлось стоять возле сияющего голубым ядра генератора, ожидая, пока программа настроит его на другой режим, заставив частицы двигаться быстрее. Накопленная энергия высвободится сверхмощным взрывом. И задействует все упрятанные под Сипритином мины. Сарен стоял да ждал. Глядел на изувеченные тела своих солдат и хасков с затаенной завистью: для них все закончилось, они могут наконец-то почить. Он - нет.
Севира услышал по дороге обратно, на мгновение обмер от неожиданности. Зачем здесь Крайк?! Костлявая их всех собрала в этом месте, чтоб прибрать к своим рукам. Быстрый шаг сменил на бег: он не знал, что делать, но чувствовал - добраться до места встречи нужно быстро. Таймер уже начал отсчитывать минуты до рокового часа, и Сарену много чего нужно успеть. Эвакуацией занимались войска Иерархии. Покинув катакомбы, он осмотрелся: в воздух то и дело поднимались транспортные фрегаты с гражданскими. Некоторые из них тут же разрушались Жнецами. Артериус сверился с инструментроном: процентов тридцать. Приемлемо.
Небо посерело и плакало, точно горюя. Тяжелые капли падали на пластины и защитный костюм, а Сарен их даже не замечал. Он вызвал шаттл и выдвинулся на поиски Крайка.  Видимость была ни к черту, потому он не удивился, когда на расстоянии двадцати шагов сквозь серую пелену дождя они вдруг выросли. Лон и то, во что превратился ученик. У Севира вместо лица - кусок мяса, даже не кровоточит, а вот Найлус... Сарен узнал его в налетчике по росту, телосложению и цвету гребней. Не раздумывая, вздернул руку, нажал на спусковой крючок.
В затылок. Точно как на Иден Прайм.
От выстрела из "Паладина" кусок черепа разнесло, как арбуз. Одурманенный упал, выпуская Лона из хватки. Сарен подошел к ним неспешно, со скрытой надеждой: обознался, ошибся. Много же турианцев с рыжим лицом. Активировал инструментрон, пытаясь сканировать данные хаска.
Так точно. Удостоверение личности было при нем - Спектр Совета, Найлус Крайк.
Грудь сжало железными тисками, в горле туго стал ком. Сарен снял с пояса сумку со стимуляторами, изготовленными иерихонцами по специальной рецептуре. Механическим жестом бросил Лону в руки или во что там у него осталось.
На юнца ему было, по сути, плевать.
- Получше того стандартного дерьма, которое у тебя есть.
Отчего-то он всегда ошибался. Когда упустил жизнь брата, когда рассчитывал на помощь "Властелина". И теперь, когда еще две минуты назад думал, что хуже быть уже не может.[ava]http://s4.uploads.ru/9nHQp.jpg[/ava]

Перед внутренним взором видеорядом пронеслись воспоминания о жизни, не омраченной Жнецами: ученичество Крайка, последующие встречи. Хитрый прищур зеленых глаз, упрямо нахмуренные лицевые пластины и теплота, всегда мелькавшая в тоне его голоса и взгляде. Ощущение крепкого рукопожатия. Они были настоящими друзьями. Три года назад, на Иден Прайм, Сарен не сомневался. Был непоколебимо уверен в своей цели и двигался к ней. В прямом смысле - по трупам. Сейчас выстрел в затылок был вынужденной мерой. Существо, в которое он стрелял, больше не было его другом.
Артериус мотнул головой, уставился на Лона. Равнодушно наблюдал за тем, как юнец вводит себе инъекции. Нужно было дождаться шаттла, который вот-вот прибудет: там ему помогут. Пальцы слушались Севира плохо, скорее всего, Крайк их ломал. Забавно: первая физическая расправа над противником, хоть и с целью выбить информацию, происходила под надзором Сарена; Найлус тогда вел себя немного неуверенно, будто сомневался в том, что у него есть право. Право не только причинять живому существу боль, но и получать от этого удовольствие. Ублюдочный батарианский террорист тогда так же жалобно скулил от боли, подтягивая к себе поломанные конечности, плевался кровью. Вот только Севир жалким батарианцем не был, и Найлус с ним вел себя очень уверенно.
Явно явился сюда отомстить.
- Ты бредишь, - хмыкнул Сарен. Взгляд Лона медленно расфокусировался. "Наелся иерихонской наркоты, теперь ловит приход". Выстоят они, как же. Сарен знал, что надежда на это существует очень робкая, а вероятность успеха в войне со Жнецами ничтожно мала.
Он оглянулся, наблюдая за битвой и эвакуацией. Все это продлится недолго. Осталось не более получаса до взрыва. Он поглядел еще раз на Лона, потом - на панораму развалин Сипритина. Вдруг стало не по себе. Не Сарен лежит в обломках, истекая кровью; не он валяется на плитах, одурманенный и мертвый. За накатившее вдруг отчаяние стало стыдно. Это отрезвляло. Подумал про себя: действительно, не конец. Начали же строительство оружия против Жнецов - Горна, значит, есть шанс. А там при помощи духов и Сипритин воздвигнут - заново.
Сарен развернулся к Лону, оскалив острые зубы в ухмылке.
- Нехило тебя разделал Крайк. Ничего, на "Годриусе" подлатают. Нужно убираться. Турианцы покидают столицу, - он сделал шаг вперед. Будто спрашивая взглядом "а знаешь ли ты, почему я с тобой разболтался?" И тут же ответил: - В армию принят, солдат.
Блеклый силуэт шаттла прорисовывался на фоне дождливого неба все отчетливее. Тем временем на серых лобных пластинах Сарена, мокрых от проливного дождя, бойко плясало алое пятно лазерного прицела.

...Единственному турианцу из отряда Артериуса, выжившему на площади у Зала Славы, было поручено деликатное дело. Офицер Терис находился в паре сотен метров от места расправы над Лоном и рассматривал своего патрона в оптический прицел снайперской винтовки. Пальцы крепко обхватывали оружие, указательный лежал на спусковом крючке.
Далеко не все в Иерихоне были рады приходу к власти спектра-отступника. Договоренность с примархом не внушила к нему доверия: изворотливость Сарена могла быть опасной. Кто знает, кого он выдал властям и как именно ему удалось договориться. Его хотели убрать, долго искать подходящий повод не пришлось. Информация о подготовке центрального генератора Сипритина к мощному выбросу энергии и последующему взрыву распространилась по руководящему составу Иерархии и "Иерихона" молниеносно. Знаменитая привычка Артериуса форсировать события теперь сослужила дурную службу. И чтобы он не подорвал столицу раньше назначенного, его решили убрать. Терис не знал, кто принял это решение, и даже не поддерживал его полностью. Сомневался. Но, как и любой турианец, был приучен выполнять приказы. Прицелившись, он нажал на спусковой крючок...

В последний момент Артериус повернул голову, отчего пуля вошла не в пластинчатый череп, а в защищенную лишь тканью костюма шею, пробив остаток щитов. Прошла навылет, разорвав сонную артерию и трахею. Сарен покачнулся, зажав ладонью горло: ощущение было такое, будто его ужалила снежная блоха, а из легких разом вышибло воздух. Поглядел на свои пальцы, уже зная, что мокрые они не только от дождя, но и от синей крови. Попытался вдохнуть, вместо этого только нелепо забулькал кровью, заваливаясь на бок. Рухнул на спину, ударившись затылком о каменные плиты, отчего треснул гребневой рог турианца. Задергался на мокрых камнях, отчаянно и тщетно попытавшись подняться. Знал же, что напрасно. Так же как и знал, что спасти его не успеют: шаттл будет здесь через две-три минуты. Умрет он раньше.
Кровь покидала здоровое, сильное тело толчками, а он глядел на затянутое тучами небо и думал, что победы над Жнецами уже не увидит. Отчего-то было спокойно: не напрасно еще полчаса назад Сарен об этом мечтал. Он медленно затих, уставившись прямо перед собой остекленевшими глазами. Все было кончено.
Иденпраймский узел не развязали: его топорно, одним махом, раз и навсегда разрубила судьба.
[AVA]http://s6.uploads.ru/mskQA.jpg[/AVA]