Капитан Ка’хайрал Балак задумчиво любовался своими наградами. Некоторые из них достались ему из рук правителя Батарианской Гегемонии. Старый диверсант прекрасно помнил, за что был представлен к каждой из них. Ещё одно напоминание о том, что он не имеет права сдаваться. Вопрос лишь в том, как покинуть базу не вызывая подозрений „Иерихона“. Как и любой вынужденный союз, его сотрудничество с протурианской организацией имело примерно столько же недостатков, сколько давало преимуществ. А потому события в сердце турианской империи в определённом смысле были ему только на руку – его новые союзники едва не оказались обезглавлены, а потому лучшего момента, чтобы покинуть их ряды незамеченным, придумать было сложно. Балак не собирался дезертировать из рядов „Иерихона“. Исчезнуть, прихватив с собой все необходимые ресурсы, он смог бы уже после того, как получил в своё распоряжение корабль и команду. Тем более что турианцы явно и так уже теряли к нему доверие. Однако „Иерихон“ всё ещё мог оказаться полезен для его целей, а потому вступать в открытую конфронтацию, как террорист номер один для Батарианской Гегемонии с террористической организацией номер один для Пространства Цитадели, было ещё рано.
Капитан вздохнул и, подойдя к зеркалу, принялся размещать награды на парадном кителе. С учётом всех обстоятельств, новая авантюра вполне могла стать для него последним парадом, а потому батарианец желал выглядеть так, чтобы его сразу можно было положить в гроб. Впрочем, в случае непредвиденного космического сражения он может и не понадобиться. Закончив сборы, Балак быстро проверил оружие и подошёл к иллюминатору. Но полюбоваться бескрайностью межзвёздной пустоты ему не дали – на инструментроне высветился вызов по защищённой линии. Капитан быстро нажал голографическую клавишу.
- Значит, всё прошло успешно? Превосходно. Погоди! Кого-кого они послали? А вот это уже не самые хорошие новости. Встреть меня в доках. Нужно кое-что обсудить. Надеюсь, он не успел обнаружить ваше присутствие. – он прервал связь и быстро вышел из каюты. В коридорах было пусто. Всё же есть у турианцев и батарианцев кое-что общее – врождённая склонность к дисциплине. Балак печально улыбнулся. Даже хаос она делает упорядоченным. Вот только ни к чему хорошему это не приводит.
Он быстро зашагал по пустому коридору в направлении лифта. Оставалось надеяться, что привнесённая инцидентом на Палавене неразбериха, сделает его манёвры менее заметными. Лифт неспешно пополз вниз. Теперь всё зависело от того, как много персонала окажется в доках. Конечно, можно было применить оптический камуфляж, но вылететь незамеченными всё равно будет не так уж и просто. Двери лифта медленно распахнулись, и капитан довольно улыбнулся – на вахте была от силы половина положенного персонала. Всё же ситуация постепенно выходила из-под контроля. Балак прогулочным шагом направился к нужному пирсу. Там его уже ждал неприметный корабль вдвое меньше турианского фрегата пришвартованного неподалёку. Опознавательные знаки малоизвестной мелкой корпорации не говорили ни о чём, особенно в Системах Терминус. Только по-настоящему крупные и сильные политические игроки могли себе позволить ходить под своим собственным „флагом“, в полной мере принимая всю ответственность. Возле стыковочного рукава капитана ждал его старый знакомый – Ми’го Кхат’Рашит. При виде начальства он склонил голову влево, выполняя традиционное батарианское приветствие. Вблизи нетрудно было заметить, что его глаза прямо-таки блестят, а сам он едва держит себя в руках от нетерпения, но дисциплину, тем не менее, соблюдает железно.
- Груз доставлен, как запланировано, капитан. Поднимись скорей на борт и проверь сам. Кроме того, тебя... ждут, - голос тоже говорил о плохо скрываемом волнении.
- Вольно. – коротко бросил Балак, склонив голову вправо, и быстрым шагом поднялся на борт кораблика. – Готовьтесь к отлёту. – негромко бросил он, скрываясь в стыковочном шлюзе. Стандартная процедура дезинфекции, и капитан ступил на борт. Не помешало бы пополнить запасы горючего и воздуха и обновить регенераторы последнего, но ни секретность, ни спешка этого не позволяли. Конечно, батарианец не мог не сомневаться в правильности своих выводов, в конце концов, разве не проще было иерихонцам просто взять его под стражу непосредственно на базе? Однако сложившаяся ситуация заставляла во всём подозревать худшее. Балак быстрым шагом направился к лифту и щёлкнул клавишей „трюм“. Ещё на подходе к лифту он почувствовал знакомое „покалывание“ в голове, а затем ощущение, словно спускается не просто вниз, а под воду. Температура вокруг не менялась, однако тело определённо считало, что она понижается. Звуки постепенно отходили на задний план, выделяя на первый беззвучный шепот. Капитана обступала тишина, похожая на разрежающийся воздух, из-за чего дышать становилось труднее. Все эти метаморфозы ничуть не беспокоили Кхат'Рашита. Он шёл на два шага позади, а потом замер за спиной командира, соблюдая дистанцию и проявляя субординацию.
Снова? Балак беззвучно усмехнулся. Похоже, его планы внезапно совпали с планами его новых не то союзников, не то хозяев. Батарианец не был до конца уверен относительно того, как ему стоит оценивать свои отношения с таинственной расой. Впрочем, сопротивляться контакту он не собирался – слишком многое было поставлено на карту. А потому капитан лишь заставил себя прогнать прочь грозившие наплыть отовсюду мысли. Если таинственное существо его не обмануло, игра стоила свеч.
„Слушаю“. – мысленно обратился в пустоту Балак. Не успел он выйти в трюм и заметить переливающуюся разными цветами сферу в открытом контейнере, как перед глазами потемнело, и он „провалился“ в уже знакомое серое пространство без звёзд и неба, с водной гладью под ногами. Напротив него стояла фигура Кхат’Рашита, который, разумеется, на самом деле остался в реальном мире.
„Пришло время покинуть турианцев. Пора приступить к осуществлению замысла“.
Балак мысленно усмехнулся. Его планы на удивление совпадали с планами неведомых. Но этому пристало только радоваться. Схожие планы, схожие цели. Пусть и не во всём. Оставалось лишь прояснить детали, и можно было отчаливать.
„С чего я должен начать?“.
Ответная ухмылка иллюзорного батарианца дала понять, что мысли капитана не являются собственностью его самого и известны таинственному собеседнику. Стоило моргнуть, и помощник террориста превратился в типичную стройную азари с гордым профилем, которая вытянула руку, и под её ладонью из воды возник шар, изображающий зеленую планету.
„Расы цикла не способны продержаться против Жнецов в одиночку. Они будут искать объединения. Мы знаем, что люди ищут союзников. Они преследовали нас. Человек, Шепард, нашел наше убежище. Ему нужны союзники. Твоя задача не допустить этого“.
Шепард? На мгновение лицо капитана скривилось, словно ему на язык попало что-то невыносимо кислое. Почему этот человек вечно оказывается там, куда его не приглашают? Словно он воплощение всех главных пороков своей расы, которая считает их добродетелями. Но была в новом появлении СПЕКТРа-человека на сцене и положительная сторона – оно давало Балаку возможность заплатить ему по счетам, а тех со времён их прошлой встречи накопилось столько, что одной смерти для человеческого капитана могло показаться и маловато. Впрочем, батарианцу вполне хватило бы и этого.
„Как именно?“
„Доставь один из наших осколков на родину азари. Мы сможем подчинить мысли их матриархов, когда он будет достаточно близко“, - вместо азари возникла упомянутая матриарх, одна из многих, по обычаю своего народа облачённая в долгополое платье. На лице Балака не отразилось никаких эмоций, хоть на мгновение он и ощутил разочарование. Подобная стратегия была ему близка – диверсии в тылу вместо прямого столкновения. Измотать противника, пустить ему кровь. А уж когда тот ослабеет, добить одним точным ударом. Намного перспективнее непосредственной охоты на капитана Шепарда.
„Хорошо“.
Это не укрылось от всезнающего собеседника. Киран Штру’кер прошелся мимо капитана, развернулся через плечо и изрек:
„Человек ведет свою расу к гибели, думая, что сможет победить. Что бы он ни делал, каждый шаг ведет к неминуемому. Он укажет нам путь, по которому мы последуем незримыми тенями. Его смерть не выгодна нам. Его поступки приведут нас к величию“.
Ах вот оно как? Балак усмехнулся. В этой партии всё определённо было просчитано на десятки ходов вперёд, пусть противнику и позволили тешить себя мыслью, что за ним осталось право первого хода, дающее иллюзию того, что он их опережает. Вернее, так можно было бы сказать, если бы соперник вообще подозревал об этой партии. Капитан узнал новый образ. Киран, один из лучших офицеров Гегемонии. Где он сейчас? Если жив и не достался Жнецам, то он мог бы стать весьма ценным приобретением для команды. А уж если с ним будет его дочь, шансы на успех значительно возрастут. Впрочем, Балак не стал сосредотачиваться на этих мыслях. Как бы то ни было, всегда нужно исходить из тех сил, которыми располагаешь в конкретный момент.
„Мне придётся импровизировать или я получу чёткие инструкции?“.
„Высшему офицеру Гегемонии не пристало следовать инструкциям, годным для рядовых, - отрезал собеседник, не оставляя надежды. Левиафан принял новый образ, прочитанный с мыслей: Син Штру’кер, дочь Кирана. – Осколок должен быть доставлен на Тессию, в зал Матриархата“.
Высший офицер? Капитан почувствовал резкую боль в груди. При всей своей лестности такая новость не могла означать ничего хорошего. Оставалось лишь надеяться, что основные потери затронули именно военных Гегемонии. Но и это было бы всего лишь меньшим из двух зол. Батарианская Гегемония существует, пока жив последний батарианец. И теперь он просто не имел права на поражение. Корабль мертвецов выполнит своё предназначение, или будет обречена не только его Родина, но и вся Галактика. Обречена на вечное повторение этого ужаса. Отсутствие чётких инструкций было капитану только на руку. Он всегда любил импровизировать. Времени обдумать основные моменты было более чем достаточно – до Тессии было несколько часов полёта.
„Задача ясна. Полагаю, я могу приступить к выполнению?“.
„Приступай“, - последнее слово было произнесено опять же Кираном, и влажная холодная темень отпустила батарианца обратно. Он снова обнаружил себя в трюме, на сей раз на полу, который испачкали несколько капель потекшей из носа крови. Рядом безмолвно возвышался Кхат’Рашит, взиравший на капитана с нездоровым воодушевлением.
- Ожидание окончено. – коротко бросил Балак, поднося к носу платок и поднимаясь с пола. Перепады внутричерепного давления на фоне телепатических контактов не доставляли ему никакого удовольствия. – Рассчитать маршрут до Тессии, при следовании которым вероятность нашего обнаружения будет сведена к минимуму. Отбываем немедленно.
- Так точно, капитан, - отрапортовал помощник, не задавая лишних вопросов. Шар за его спиной постепенно погас, всполохи скрылись в непроглядной глубине. Ми’го бережно закрыл крышку контейнера, оттащил его к стене и двинулся к лифту, пропустив командира вперед.

Интересно, существует ли способ вторгнуться в чужое сознание без последствий как для себя, так и для объекта вторжения? Балак в очередной раз промокнул выступившую из ноздрей кровь. Главной проблемой в полученном приказе был отнюдь не маршрут. Добраться до Тессии на „Сюрпризе“ было не сложнее, чем до любой другой планеты. Пусть этот кораблик и не имел маскировочных систем пресловутой „Нормандии“, но и ему было что противопоставить всем известным системам обнаружения.
- Проверить все системы! – коротко скомандовал капитан. – Второго шанса у нас не будет.
Покуда батарианцы бегали по кораблю, проводя необходимые процедуры, ноги капитана сами собой направились в сторону грузового отсека. Его прямо-таки тянуло туда, в то же время других представителей недобитой Гегемонии оттуда как будто гнало. Если хозяин шара – а кого еще подозревать в таком случае – и хотел указать, куда следовать, он сделал это не так явно, как обычно. Как бы то ни было, Балак вскоре стоял перед той самой дверью в подсобку, за которой, он прямо-таки чувствовал, кто-то был.
Зачем ему нужны мы? Не проще ли было бы точно так же взять под контроль какую-нибудь азари и поручить это дело ей с последующим самоустранением? Батарианец замер, просчитывая дальнейшие действия. Ситуация складывалась смехотворная – ощущение приказа проверить помещение, в котором никого не должно быть, и при этом почти паранойяльное чувство, что кто-то там всё-таки есть. И этот кто-то не из команды „Сюрприза“. Если бы не последнее, капитан просто распахнул бы дверь, но витавшая в воздухе смутная угроза заставляла действовать далеко не настолько рационально. Столь любимый многими момент в любом жанре – персонаж стоит перед закрытой дверью, за которой его может ждать что угодно, и всё не решается её открыть. В боевике в таком случае дверь вышибали и тут же открывали ураганный огонь, в комедии её распахивали и оказывались под ведром ледяной воды, в триллере её тихонько приоткрывали и тут же с диким криком захлопывали. Капитан Ка’хайрал Балак действующим лицом художественного произведения не был, а потому развернулся к двери спиной и непринуждённой походкой направился за ближайший угол, откуда при помощи инструментрона выставил на дверной консоли пятнадцати секундный таймер. Как только обратный отсчёт начался, батарианец активиров оптический камуфляж и, взяв наизготовку „Скорпион“, бесшумно направился к пресловутой двери. Но та открылась раньше. Сама собой, как будто невзначай. И за ней оказался неведомо как пробравшийся на борт незваный гость, судя по характерным очертаниям фигуры явно турианского происхождения. Незнакомец крался, держа пистолет опущенным, будто просто так, на всякий случай. По понятным причинам батарианца он не видел, но и не считал нужным особенно скрываться.
Опа, кого я вижу! – даже несмотря на все свежие следы ранений и медицинских вмешательств, капитан Балак прекрасно узнал турианца. Что-что, а лица он запоминал отлично. Севир Лон. В последний раз они виделись на Омеге, когда плечом к плечу сражались с прислужниками Жнецов. Если бы не этот факт их биографий, батарианец спустил бы курок в тот самый момент, когда незваный гость только показался в дверном проёме. Выстрел под ноги вряд ли убил бы его, но обезвредил бы точно. Но стрелять в того, кто пусть и поневоле, но стал его товарищем по оружию, капитан не спешил. Хоть и не ожидал от этой встречи ничего хорошего. Синхронизировав инструментрон с коридорными колонками громкой связи, он быстро набрал команду, которую секунду спустя проговорил мелодичный электронный голос, донёсшийся сразу со всех сторон.
- Добрый вечер, господин Лон. Какая приятная встреча!
От звуков этого голоса упомянутый турианец помотал головой, точно спохватившись, каких духов, собственно, вылез из безопасного места. Прислонившись спиной к стене рядом с дверью, он убрал оружие обратно на магнитный захват и крикнул, не имея ни малейшего представления, где батарианец располагается  и насколько далеко на данный момент:
- Я не мог пропустить, как ты покидаешь „Иерихон“, приятель! Значит, вот для чего за тобой охотилась Никс. Воистину галактика тесна, - Нирриду Никс они встретили тогда же, на Омеге, во время заварушки и познакомились, хотя турианку Севир знал и прежде, точнее, слышал о ней: по иронии судьбы когда-то она тоже была ученицей Крайка. И переметнулась к Артериусу, покинув учителя.
- Вовсе не зачем так орать. – ответил турианцу всё тот же синтетический голос. – Или сюда сбежится весь экипаж. – Балак не спешил обнаруживаться себя окончательно. Галактика действительно оказалась подозрительно невелика. Вопрос, впрочем, был лишь в том, что именно так обеспокоило турианца. Сам факт присутствия батарианского террориста на иерихонской станции, или его необъявленный отлёт.
- Что именно тебя так обеспокоило? – вторым немаловажным вопросом было, что Севир успел увидеть на борту „Сюрприза“.
- Почему ты отбываешь именно сейчас. И почему меня так сильно потянуло сюда, - отнекиваться или придумывать какую-нибудь правдоподобную сказочку разведчик не стал, честно выложив всё как есть. Он и впрямь не мог найти никаких разумных причин, зачем пробрался на чужой корабль, где пришельцу вряд ли окажутся рады. Однако он помнил, что у Балака имелся своего рода кодекс чести, иными словами, палить просто так в того, с кем прежде провернул пару дел против общего врага, он не станет.
Так вот оно что. В чём дело? Мне уже ищут замену? – батарианец неслышно усмехнулся и опустил оружие. Лон мог оказаться очень и очень полезным. Особенно, если теневые хозяева Галактики действительно дотянулись до его разума. Оставалось только придумать достаточно убедительную легенду, чтобы он поверил в то, что служит интересам „Иерихона“ и Иерархии.
- Приказ Сарена Артериуса. – произнёс Балак, одновременно деактивируя камуфляж и возникая прямо перед турианцем. – Говоришь, тебя потянуло сюда?
- Сарен отдал приказ до отлета на Омегу? Врял ли он предполагал, что, прибыв оттуда на Палавен, вляпается так... скверно, - старую омегскую привычку ненавязчиво вытащить подробности не искоренить, тем более что, кажется, батарианец настроен на разговор. – Да, потянуло, - кивнул, про себя морщась от резкого болевого укола, последовавшего за данным жестом. – Я только узнал, что ты на базе. Сам понимаешь, такие совпадения... Не хотелось тебя упустить, поэтому пришлось проникнуть тайком. В любом случае я тебе не враг, - напротив, перед тобой у меня есть должок, про себя добавил снайпер, по понятным причинам не став выражать этого вслух.
- Приказ поступил в виде автоматически удалившегося после прочтения электронного письма. – спокойно ответил Балак на предсказуемый вопрос. Раз уж события напоминают классику шпионского жанра, почему бы не воспользоваться его штампами? – Откуда такой интерес к моей персоне? Не в бар же на кружечку пива ты меня хотел пригласить? – в его голосе не было ни подозрений, ни угрозы. Только дружелюбная усмешка.
- Не каждый день встретишь в протурианской организации батарианца, да ещё конкретного, которого знаешь лично, - в схожей манере усмехнулся тот, за что заработал ещё пару неприятных ощущений. Он вздохнул, позволяя себе немного расслабиться. - Я не знаю, Балак. Меня потянуло сюда, вот и всё. Сарену крепко досталось на Палавене, будет чудом, если он выкарабкается с того света еще раз. Он захватил меня за компанию со своими учеными, которым я помог на Омеге отбиться от адъютантов – церберовских уродов, выращенных по технологиям Жнецов. Ты наверняка в курсе, что станцию захватили. Мы полетели в Сипритин и застали самое начало вторжения. Взорвали столицу... Я вырос там, - горькая усмешка. - Теперь представляю, каково тебе потерять родной дом. Я не знаю, что делать дальше. Уверен в одном: Жнецов надо остановить. Ты этим и занят, верно? Раз уж мы встретились...
- Да, я об этом слышал. Сочувствую. – коротко ответил капитан. Ситуация складывалась как нельзя лучше. Единственной проблемой было то, что по-прежнему нельзя было раскрывать все карты. Хоть они и на одной стороне. Раз голос из глубин не пожелал раскрыть турианцу своё присутствие напрямую, значит, тому не следует знать о нём. А это значило, что легенду о приказе Артериуса придётся раскрывать и дальше. Вопрос был лишь в том, как именно объяснить Севиру этот рейс.
- Да. Именно этим. Предлагаешь объединить усилия?
- Почему бы и нет? Мы неплохо сработались в прошлом, - подтвердил тот. – Уж не сидеть на месте, глядя, как космические каракатицы пожирают один мир за другим.
Балак подавил желание довольно улыбнуться. Ситуация складывалась как нельзя лучше. Теперь вопрос был только в том, как именно обставить полёт на родину азари. Турианец явно вызовет к себе больше доверия, нежели батарианец. Вопрос только в том, согласится ли он доставить сферу. И чем эту сферу назвать. Со слов Лона выходило, что Сарен только-только успел завербовать его, а это значило, что Севир не должен хорошо ориентироваться в техническом оснащении „Иерихона“. Да и раз уж глубоководный втянул его во всю эту историю, логично допустить, что он при необходимости и окажет необходимое воздействие на его сознание.
- Хорошо. Надеюсь, я могу тебе доверять. – спокойно произнёс Балак. – Согласно приказу Сарена Артериуса, я должен был доставить на родную планету азари устройство слежения. Эти галактические долгожительницы всем и всегда казались излишне таинственными, а согласно последним донесениям разведки, они запустили сразу несколько секретных проектов. Конечно, само по себе это ничего не значит, но с учётом всех обстоятельств, Сарен счёл, что дополнительные знания о союзниках нам не повредят.
- Ну, у тебя нет причин не доверять, - заметил Севир, вновь имея в виду пресловутые события на Омеге. – Что ж, резон в этом есть. Правда, странно, что он не отправил на это задание азари, я видел на базе нескольких. Как вы собираетесь и куда именно установить устройство? В принципе, имея модули, задачу легко выполнить, хотя корабль понадобится спрятать, - по большому счету, турианец уже проглотил наживку и занимался продумыванием деталей непосредственно самого задания. Причин к недоверию он не видел, а вселившееся чувство уверенности убедило его, что всё идет так, как и должно.
- Тем лучше. – Балак искренне улыбнулся. – Будь я на его месте, ни за что не отправил бы кого-либо с таким заданием в его родной мир. Всегда есть риск того, что заложенная в подсознание каждого из нас любовь к Родине окажется сильнее всех клятв, присяг и предрассудков. Установить устройство рациональнее всего будет в районе храма, либо поближе к какому-нибудь информационному центру. Дальнейшее – дело техники. Как и маскировка „Сюрприза“. – Балак жестом пригласил Севира следовать за ним. – Сейчас нам пора на мостик. Команде стоит знать о твоём присутствии.

Капитан Балак вышел на мостик и замер перед голографической картой. Маршрут уже был проложен, оставалось только наблюдать за показаниями локаторов и быть готовыми к возможным сюрпризам. Батарианец хмыкнул, взял с выдвинувшегося из пола подноса бокал игристого вина и активировал громкую связь.
- Солдаты Батарианской Гегемонии! – торжественно произнёс он. – Сегодня мы сделаем первый шаг к возвращению нашей великой Родине её заслуженного величия! Первый шаг к спасению Галактики от величайшей угрозы! От исхода сегодняшнего полёта зависит судьба всех разумных рас! И именно мы – батарианцы – должны исполнить свой долг – долг высшей расы! Долг перед младшими расами, долг перед Космосом, долг перед нашей великой Родиной! Но мы не одни в этой войне! Плечом к плечу с нами этот бой примет солдат единственной из Галактических Империй, способных сравниться с Батарианской Гегемонией – Турианской иерархии! Его имя – Севир Лон! – Балак обернулся к турианцу. – Встань рядом со мной, Севир. Пусть команда „Сюрприза“ увидит, кто готов поднять своё оружие вместе с нами!
Это действительно прозвучало внушительно. Да так, что продрало морозом под пластинами. Снайпер плохо представлял себе мировоззрение батарианцев, но неожиданно нашёл неуловимое сходство с собственной расой. Или так проявлялась харизма отдельно взятого батарианского капитана. Он ведь видел, что Балак был военным. На мостике копошились члены экипажа, и при виде начальства каждый из них вытянулся по стойке смирно – так бы сделали и на турианском корабле.
Неожиданное внимание к своей персоне Севира смутило – не привык омегский наемник находиться на виду. Наоборот, чем лучше ты спрятался, тем выше твои шансы уцелеть. Но сейчас ситуация того требовала, и устраивать неуместную сцену спора с паранойей не хотелось. Да и негоже подрывать авторитет капитана на его корабле. Поэтому Севир встал рядом, только заметил:
- На Палавене теперь творится то же самое, что на Кхар’шане. Если есть способ прекратить эту безумную Жатву, это необходимо сделать любой ценой.
- Любой ценой! – повторил капитан Балак. – Ставка больше, чем жизнь! – он высоко поднял руку с бокалом и разжал пальцы. В этот самый момент корабль прошёл ретранслятор. Бокал завертелся в воздухе и с громким звоном разбился о плиты палубы. Пенящиеся брызги вина полетели во все стороны.
- За нашу победу! – провозгласил Балак. На голокарте вспыхнула система Парниты.
Оперевшись о поручень, Севир рассматривал карту. Тессия вращалась второй вокруг яркой желтой звезды.
- Как мы проберемся туда? – он приблизил изображение планеты, разворачивая панораму. Вокруг постепенно вспыхивали считываемые системой сканирования данные об активности в регионе. Жнецы еще не добрались до родного мира азари. Всего лишь вопрос времени. – Вряд ли кому-то из нас удастся изобразить синекожую красотку, хотя они и напоминают турианок, - он тихо усмехнулся.
- Турианок? – с чуть заметным удивлением переспросил Балак. Похоже, учёные Гегемонии были не так уж далеки от истины в своих предположениях о причинах поразительной привлекательности щупальцеголовых дев. Но сейчас это не имело значения. Балак вновь нажал кнопку громкой связи.
- Все по местам! Полная боеготовность! Запускаю двигатели-имитаторы! – он щёлкнул голографической клавишей. В тот же момент энергетическая частота двигателей „Сюрприза“ сменилась на стандартную для азарийских торговых транспортов. В памяти бортового компьютера хранились частоты двигателей всех известных судов и кораблей потенциальных противников или союзников Батарианской Гегемонии. Столкнувшись с проблемой необходимости маскировки своих малоразмерных разведывательных кораблей, батарианцы пошли не по пути полного сокрытия, как это сделали люди и турианцы, а избрали мимикрию под суда и корабли той расы, в пространство которой предполагалось вторжение. Разработанные с этой целью двигатели-имитаторы создавали для вражеских локаторов иллюзию того, что в радиусе их действия оказался кто-то из своих, а на обнаруженный и опознанный объект, как известно, мало кто обращает внимание. В случае же раскрытия маскировки и угрозы захвата разведчика, двигатели-имитаторы самоуничтожались в тот самый момент, когда выходили из строя настоящие, или же корабль брали на абордаж.
Одновременно с двигателями-имитаторами активировалась система генерации протоколов-ответов на автоматические запросы. Для азарийской системы планетарной обороны батарианский разведывательный корабль „Сюрприз“ превратился в азарийское торговое судно „Стрела Надежды“.
По кораблю забегали батарианцы, поднялась суета, но суета организованная. Чем дольше Севир наблюдал за ними, тем больше поражался. Он же видел, что на "Сюрпризе" собрались далеко не военные – уж эту-то породу отличать у него в крови. Тем не менее, батарианцы действовали чётко, слаженно, пусть им это и было непривычно. Разумеется, Лон не мог сравнить здешний уклад с тем, который заведен на турианских кораблях, так как никогда не бывал на военных кораблях Иерархии (как бы ни приписывал его к оной Балак), а вспомнить мог разве что „Годриус“ - фрегат Сарена, на котором иерихонцы прибыли и позже спешно улетали с горящего Палавена.
- В чем секрет, Балак? – тихо спросил впечатленный снайпер. – Галактика, видимо, знает о Гегемонии меньше, чем думает. Экипаж слушает тебя так, будто всю жизнь только этим и занимался. Но я же вижу, что они не солдаты.
- Когда речь идёт о спасении Родины, каждый становится солдатом! – машинально ответил Балак, но развивать мысль не стал. Он понял подозрения турианца. Экипаж действовал слишком слаженно. Словно на борту были не живые батарианцы, а роботы. Объяснение этому напрашивалось само. И капитан вдруг ощутил тень ужаса. Глубоководный сдержал своё обещание слово в слово – диверсанты Кхат’Рашита действительно стали командой Балака. Но кому они верны на самом деле? И кому верен он сам – Батарианской Гегемонии или таинственному голосу из неведомых глубин? Тот сдержал обещание. Но сказал ли он капитану правду? Балак ожидал, что голос в его голове начнёт заверять его в нерушимости сделки, но этого не произошло. Он не чувствовал в своих мыслях чуждого присутствия. Но чувствуют ли его соратники то же, что и он?
Севир внимательно наблюдал за выражением лица капитана – он плохо разбирался в не-турианской мимике, как бы забавно ни звучало сочетание „турианская мимика“, но все же лица мягкокожих выглядят более подвижными. Он не стал развивать тему патриотизма и поэтому сосредоточился на насущной проблеме:
- Насколько я понял, мы сейчас выглядим как азарийский корабль. Но визуально это не так. Предусмотрена какая-то хитрая система фактической внешней маскировки? Или, - он издал короткий смешок, - азари закроют глаза и будут думать, что видят один из своих кораблей?
- С учётом дистанции, мало кто вообще сможет разглядеть „Сюрприз“ на фоне всех этих спутников и орбитальных станций. – спокойно ответил Балак. – К тому же, в наш век приборам доверяют куда больше, нежели глазам. Они знают, что судно есть, а потому присматриваться к нему не станут. Что они – своих судов не видели? – расчёт батарианца был прост – мало кто обращает внимание на нечто повседневное, а что может быть более привычным, чем фигура в белом халате в коридоре больницы, аэрокар с проблесковыми маячками в потоках гражданских машин или торговое судно в ближнем космосе столичной планеты?
- Рано или поздно эта дистанция сократится до нуля. Когда пристанем к доку, - продолжил развивать мысль Севир. Смущало даже не то, что корабль не выглядел типичным азарийским торговцем, а то, что на борту не было ни одной азари. На что в этом случае рассчитывать? Синекожие девы с первого взгляда окрестят их пиратами и по-своему будут правы.
Ему пришло на ум, что система маскировки у батарианцев всё-таки есть. Более того, ему показалось, что в дальнем конце мостика по лестнице спустились и скрылись за дверью ближайшего отсека три девушки характерной внешности. Тогда вообще замечательно: под прикрытием модулей батарианцы покидают корабль в то время, как девицы отвлекают тессианских сестер. Не подкопаешься.
- Вы и азари с собой прихватили, - в голосе турианца удивление звучало пополам с уважением. – Ты же говорил, что их не стали брать, чтобы не передумали проворачивать диверсию против своих же? Нашли кого взять в последний момент?
В словах Севира имелся серьезный логический изъян: при всем желании на борт во время полёта в открытом космосе никого с базы взять „в последний момент“ не удалось бы, а с момента разговора на эту тему прошло слишком мало времени, чтобы „Сюрприз“ успел состыковаться с кем-то по дороге. Балак отлично знал, что никаких азари на борту не находилось.
Азари? Батарианец едва удержался, чтобы не проследить за взглядом турианца. Неужели глубоководный способен и на такое? Всё сходилось – почти механическая слаженность в работе команды, слишком уже быстрое согласие Севира помочь, а теперь ещё и его галлюцинации. Всё это могло быть вызвано лишь таинственной сферой. Но если дело именно в ней, нельзя ли с её помощью и охрану космодрома обмануть? Перспективы открывались колоссальные и, одновременно, пугающие.
- Должно быть гипнотрон дал сбой и вызвал кратковременные галлюцинации. – произнёс Балак. – Единственный прототип, который не успели испытать в полевых условиях из-за вторжения Жнецов. Я планировал проверить его при высадке. Если сработает как надо, все в порту даже случайно не смогут подумать, что мы не азари.
- Гипнотрон, значит, - Лон отреагировал как ни в чем не бывало. – То есть по лестнице только что прошли твои сородичи. Любопытная, должно быть, штука. Технологию откуда взяли? Если это как-то связано с одурманиванием... Даже не хочу думать, во что мы все влипли. Одурманенным светит один конец – получить разряд боеприпаса в перекрещенное трубками синтетическое тело.
Он замолк, вспоминая Палавен. Там недалеко от него упала десантная капсула с какой-то заразой внутри, почти мгновенно превратившая в хасков двух сунувшихся внутрь турианцев. Немногим позже на его глазах необратимо изменился бывший наставник – наверное, прошел на опасном расстоянии от места падения капсулы либо же его настигла последняя стадия одурманивания. В любом случае перспектива жуткая.
- Нет. Результат работы над подавителями воли, использующимися при подготовке рабов к отправке на невольничий рынок. Гипнотрон стал попыткой уйти от вживляемых в мозг электродов. Он работает на радиочастотах, совпадающих с электрическими импульсами в нервной системе. – Балак лгал лишь частично: батарианские учёные действительно работали над дистанционными подавителями воли. И даже достигли определённых успехов. Но о внушениях такого уровня речи не шло.
„Сюрприз“ тем временем беспрепятственно вошёл в атмосферу Тессии и начал снижение. Несколько минут спустя щёлкнули магниты захватов стыковочного рукава космодрома. Теперь вопрос был в том, действительно ли глубоководный уже начал влиять на умы окружающих.

Небольшой звездолет дочери кварианского народа мирно плыл себе по курсу до ближайшего ретранслятора, ведущего к системе Парниты, когда в многострадальной голове упомянутой кварианки вновь возник знакомый «голос»-песнь:
- Мы направили тебе помощь.
«Помощь? Я не думаю, что мне может понадобиться какая-либо… помощь», - в этот раз девушка действительно не понимала, как относиться к такой внезапной доброжелательности, и вообще доброжелательности ли. Тот план, что уже успел сложиться у неё в голове, не предполагал проблем, с которыми она не сумела бы справиться сама. И какого только рода помощь могла направить королева?
- Двое наших детей ждут тебя, - перед мысленным взором девушки вспыхнуло видение нужного места, затем обрисовались координаты. - Они помогут проникнуть в зал матерей. Мы знаем, что ты умеешь прятаться от недобрых глаз, но от глаза, что несут слуги хозяев, тебе нужна защита. Наша песнь защитит тебя от диссонанса, потому что мы далеко и сами не подвласны ее влиянию. Наши дети усилят нашу песнь.
Всё же детей. Однако, кажется, без прямого вмешательства в дело жуков у Иссы в самом деле не было шансов.
«Поняла. Долго ждать им не придётся», - как только королева отступила, кварианка набрала на панели координаты места встречи. Как оказалось, маленькая необитаемая планета находилась по пути к родному миру азари, а значит, большие изменения в план полёта привносить не пришлось. Расчётное время прибытия на Тессию, конечно, изменилось, но не критично: девушка всё ещё рассчитывала оказаться там незадолго после прибытия корабля, перевозящего «глаз».
Всего через десять минут небольшой летун уже заходил на посадку. То, каким образом королеве удалось переправить своих подчинённых ближе к главному месту назначения, Иссу волновало не так сильно, как предоставленная возможность узнать их получше, пока они все вместе будут преодолевать остаток пути. Кварианка надеялась, что жуки-рабочие не так хорошо запомнили, при каких обстоятельствах произошло её  знакомство с представителями древней расы, потому как полёт мог сложиться не их приятных.
Конкретно эти представители не имели знакомых размеров взрослых особей рахни, из чего можно заключить, что зрелости они не достигли, вероятно, принадлежали одному из последних выводков. Впрочем, понять, принадлежали ли они колонии из подземелий либо родились на «Корабле тысячи песен», непосвященному вряд ли возможно. Свою неприязнь они никак не показывали, наоборот, при виде кварианки, приземлившейся точно в неприметной лощине, бодро устремились к ней и проворно забрались в летун. С их появлением Исса почувствовала что-то вроде удовлетворения, а так же легкого «эха» в голове - может, это и была пресловутая защита, в которой упоминала королева.
Уделив несколько секунд на то, чтобы окончательно свыкнуться с мыслью, что мимо неё только что довольно прошествовали два жука и, похоже, уже успели устроиться,  девушка только покачала головой и последовала за ними. Она привычно плюхнулась на место пилота и, проведя несколько нехитрых манипуляций, подняла летун в воздух, стараясь не слишком отвлекаться на своих пассажиров, то и дело начинающих о чем-то стрекотать.
После выхода на изначально запланированный курс разведчица вновь активировала автопилот и, сделав вид, что крайне заинтересована информацией на датападе, принялась исподлобья изучать рахни. В какой-то момент, Исса даже поймала себя на мысли, что начинает отличать двух совершенно одинаковых с виду жуков друг от друга. Странного ощущения, что она испытала на планете, уже не было, хотя, возможно, она к тому времени попросту успела свыкнуться с ним, однако это определённо навело на мысли о предстоящих затруднениях. Если «глаз» обладает настолько большой силой, что с его помощью возможно поработить целую расу, какова вероятность, что его не охраняет команда одурманенных? Смогут ли маленькие жуки хоть кому-то вернуть рассудок, в таком случае? И не аукнется ли им всем уничтожение этой технологии?
Из задумчивости её вывел звуковой сигнал, предупреждающий о входе в потенциально опасную зону. Система настойчиво напоминала, что в подобной ситуации не рекомендуется использование автопилота, а кварианка и не думала пытаться её переспорить: не хватало ещё столкнуться с одним из торговых судов. Где-то на полпути к космопорту пришёл запрос на авторизацию, и это не стало большим сюрпризом. Исса сомневалась, что маленький летун, в силу своего возраста и общего состояния ещё способен обмануть хоть кого-то маскировкой, поэтому не стала рисковать и воспользовалась куда более верным способом, а если точнее, просто взломала таможенную систему. Пассажирские малогабаритные суда проверялись не так тщательно, как крупные корабли, поэтому заставить всех думать, что это просто стандартный перелёт из другого крупного азарийского города, не составило труда: всё равно ежедневно в столицу рвется попасть огромное количество местных. И только приземлившись, Исса поняла, что не знает, как поступить с жуками, которых так просто на публику точно не выведешь.

Отредактировано Issa’Gor vas Shala (2013-11-11 03:47:56)

Балак молча кивнул в ответ на реплику Севира о зале матриархов. Было бы странно, если бы его местонахождение держали в секрете. Такие здания не делают секретными объектами. Возможно, зря. В голове капитана вертелась масса вопросов, но ни на одном из них ему не удавалось сосредоточиться достаточно, чтобы осознать его до конца. Что-то мешало, заставляло переключаться на ничего не значащие мысли. Главным вопросом было, почему Галактика должна быть разобщена перед Жатвой, если её стоит сплотить против человечества, раз уж именно его переработка должна стать окончательным решением тёмноэнергетического вопроса? Однако стоило батарианцу попытаться задуматься над этим, как его голова становилась тяжёлой, а ответ сводился к окончательному решению тёмноэнергетического вопроса, ради которого можно принести любые жертвы. Посмотреть на ситуацию со стороны и вовсе становилось невозможно. Где-то на задворках сознания капитана промелькнула было мысль, что он более не властен над своими мыслями, но почти тут же пришёл покой: раз он не отвечает за свои помыслы, он не отвечает и за свои действия. Приказ является одновременно и оправданием. Так всегда было, и так всегда будет.
- Если потребуется, излучение накроет всю планету. Камеры видеонаблюдения ничто, если те, кто просматривает записи с них, не поднимут тревогу. А они не поднимут. – спокойной ответил Балак на вполне уместный вопрос турианца. – Да, протеанская сфера подходит идеально. – он кивнул подручным, и отряд зашагал к парадному входу. Как и следовало ожидать, хозяйки планеты никак не реагировали на незваных гостей, словно просто не замечали их. Стоило ли вообще брать с собой кого-либо? Стоило. Ты слишком много думаешь. Все вы слишком много думаете! Солдат думать не должен. Солдат всегда здоров, солдат на всё готов. Не надо думать – с вами тот, кто всё за вас решит! Весёлые и хмурые вернётесь по домам, невесты ясноглазые в награду будут вам. Всё впереди, а ныне – за метром метр – по Тессии шагают солдаты группы… Внезапно Балак обнаружил, что ведомый им отряд уже перешагнул порог зала матриархов. Теперь оставалось только поместить сферу там, где она будет одновременно и уместно смотреться, и окажется в нужной точке для трансляции воли глубоководных. Впрочем, над этим вопросом думать тоже было необязательно – хозяин шара вполне был в состоянии выбрать место для его размещения самостоятельно.

Разведчица в спешке все же натолкнулась на одну из зазевавшихся азари и случайно выбила датапад у той из рук, но даже не притормозила. Если её и раскрыли, то об этом скоро узнает весь комплекс; в обратном случае не стоило тратить непозволительно много времени на лишние предосторожности. Вообще синекожие девушки вели себя подозрительно безразлично к происходящему, хотя не до такой степени, чтобы выключать маскировку и проверять все на своей шкуре.
Исса давно убедилась, что следует именно за теми, кто ей нужен, а заодно поняла, что слишком сильно отстает. Очередной поворот, еще один широкий, однако пустующий коридор и незапертая дверь. Кварианка успела в который раз мысленно пожаловаться на возмутительно низкий уровень безопасности и, замедлив шаг, прокралась в зал. Времени уже не оставалось, поэтому тому, чтобы осторожно жаться к стенам и передвигаться короткими перебежками, девушка предпочла открыто пересечь помещение чуть ли не прямо по центру, уже на ходу снимая с пояса пистолет. И когда до шара осталось буквально метров десять, тактический модуль предупредил о низком уровне заряда, и прикрытие начало тут же заметно рябить, оставляя только пару мгновений на то, чтобы спрятаться за ближайшей колонной.
Даже если наемники ничего не заметили, они могли что-то заподозрить, а значит, первоначальный план терял всякий смысл. Похоже, сделать все тихо действительно не получалось. Разведчица, коротко выдохнув, вышла из-за укрытия и направила пистолет на ближайшего из батарианцев, с запозданием поняв, что уже с ним встречалась.
- Капитан, - Исса, не отводя взгляд, кивнула головой в знак приветствия, - помните меня? Кажется, в последний раз мы были на одной стороне, поэтому я бы хотела обойтись без лишнего кровопролития.
Девушка и не думала, что ей придется еще хоть раз пересечься с батарианским капитаном, который  помог спасти ту самую королеву рахни, что теперь была недовольна происходящим на Тессии, а затем попросту скрылся до того, как это кто-либо заметил. Похоже, у них все же было куда больше общих интересов, чем могло показаться. Кварианка продолжала медленно отходить, пытаясь найти место, откуда переливающийся шар будет достаточно просматриваться, и она, наконец, сможет выстрелить.
- Мне нужен только… - разведчица замялась, едва не сказав «глаз», но сразу исправилась: - Только эта сфера. Вы ведь понимаете, на что обрекаете всю азарийскую расу? Пока у нас есть время все исправить…
Фигура у колонны пошевелилась, и Исса отвлеклась: встречать много турианцев с изуродованным лицом ей не приходилось, но было в нем что-то раздражающе знакомое. Свежие воспоминания никак не складывались с тем, что она видела, и, поняв, откуда она знает вроде бы незнакомого наемника, разведчица остановилась, так и не опустив оружие.
- Севир? – кварианка, всё ещё сомневаясь, нахмурилась. – Давно не виделись.

Говорят, вся жизнь пролетает перед глазами, когда смотришь смерти в лицо. Капитан Балак с уверенностью мог сказать – это не так. Он видел лишь черноту направленного на него пистолетного дула, а в его ушах стоял плеск воды. Последняя надежда. Идеальный инструмент для манипулирования. Недаром именно надежду многие считают худшим из зол. Батарианец горько усмехнулся. Его подручные держали руки на рукоятях, но не решались рискнуть жизнью своего капитана. Вот только, сколько стоит теперь его жизнь? Ничего! Меньше, чем ничего! Он только что добровольно отказался от единственного, пусть и призрачного шанса на спасение своей расы и, возможно, всей Галактики от очередного уничтожения. Единственного ли? Неизвестно. Неизвестно даже, была ли заключённая им с великими древними сделка шансом на спасение хоть для кого-то. И не слишком ли велика цена. Галактика в обмен на возможность рассчитаться с человечеством? Равноценен ли такой обмен. Особенно с учётом того, что именно глубоководный обрёк Батарианскую Гегемонию на уничтожение.
- Я не солгал. Я всего лишь сказал то, что ты хотел услышать. Как до этого сказали мне. – капитан склонил голову вправо. – Сфера не была генератором. Она была всего лишь передатчиком. Она создана теми, кто некогда создал Жнецов. – скрывать факты не было никакого смысла. Балак не был уверен в том, что долго сможет оставаться собой после произошедшего. Вряд ли левиафан захочет сохранять собственную волю столь ненадёжному агенту. – Помнишь операцию капитана Шепарда за ретранслятором-омега и то, что мы с тобой обнаружили на Омеге? Единственный шанс Галактики пережить этот цикл – позволить человечеству подвергнуться переработке и пополнить флот Жнецов – только таким образом может быть решён тёмноэнергетический вопрос. – батарианец замолчал. Он сказал слишком много. А вдруг его таинственные покровители не обманули? Вдруг он только что собственноручно лишил батарианцев последнего шанса? В том, что обманули его лично, он не сомневался. Вопрос был лишь в том, насколько. Это не имело бы значения, если бы от его решений не зависела судьба Батарианской Гегемонии. Если он подвёл свою Родину, смыть этот позор можно было только кровью. Ка’хайрал посмотрел Севиру в глаза.
- Они обещали, что так я смогу спасти Батарианскую Гегемонию. У меня не было никаких оснований верить им, но разве ты не ухватился бы за призрачный шанс, если бы тебе пообещали спасение Турианской Иерархии? – он лихорадочно вытаскивал затвор. На пол вывалился отработанный термозаряд.  Батарианец схватил что-то с пояса и запихнул в затвор. Его полные боли глаза не отрывались от Лона. – Теперь кто-то из них при каждом удобном случае делит моё тело с моим собственным сознанием. Им был нужен не просто эмиссар, а тот, кто способен вести за собой без вторжения в чужое сознание. В чьи уста можно было вложить нужные слова. – Балак загнал затвор в замок. – Убей меня. Прошу тебя. Или не мешай мне. – он приставил дуло гарпунного орудия к своему подбородку. Да, это – индульгенция труса, но если это спасёт хотя бы команду, даже такая смерть не станет напрасной. Батарианцы переводили взгляды с турианца не капитана, не решаясь вмешаться. Наконец, Ло’мер вскинул „Дугу“ и направил её на своего командира, спешно высчитывая, разряд какой мощности оглушит его, а не убьёт. Кхат’Рашит тем временем отчаянно пытался окончательно привести в сознание Рох’нана.

Неправильно было бы порабощать целую расу. Правильно было бы попытаться сохранить свой народ. Как-то неприятно было вспомнить, что все слишком сложно устроено, и батарианский террорист может оказаться одним из немногих, кто готов пожертвовать шансом на спасение ради довольно спорного всеобщего блага. Исса, как могла, все это время отгоняла от себя лишние мысли: миссия заключалась в том, чтобы не дать поработить азари, и понимание всех маленьких нюансов, которые привели к этой ситуации, не могло ничем помочь делу. Вот только она опять начинала сожалеть о том, что все должно быть именно так, как получилось.
Левиафаны. Королева не использовала подобных имен, описывая скорее содержание, но соотнести предмет разговора с уже известными девушке моментами было достаточно просто. Кварианка ничего не знала о произошедшем между Севиром и Балаком на Омеге и не видела никакого смысла в том, чтобы сдавать Галактику ради продолжения жизни. Однако она с легкостью приняла тот факт, что бывшие хозяева рахни к тому же создали Жнецов, потому как в этом прослеживалась определенная логика: если их собственные создания обернулись против них, они вполне могли попытаться выступить против бездушных машин, с легкостью списав в допустимые потери все разумные расы. А вот дальше уже начавшие складываться хоть во что-то стоящее кусочки информации опять перемешались. Разведчица понятия не имела, как ко всему этому может быть привязан вопрос с темной энергией, да и вообще никогда не задумывалась о существовании подобной проблемы.
Девушка, слегка нахмурившись, наблюдала за резкими манипуляциями Балака. Не понять, к чему все идет, было сложно, но что-либо предпринимать она не собиралась. Через пару секунд всё время присутствующая где-то на задворках сознания песнь затихла, и один из батарианцев, вряд ли по случайному совпадению, выронил пистолет. Исса, не поворачивая головы, краем глаза проследила за тем, как Лон отходит, явно не сомневаясь, что она решит помешать.
Когда прозвучал выстрел, кварианка выждала мгновение и подняла взгляд. Возможно, она ожидала увидеть что-то другое, однако такой вариант развития событий все же нравился ей больше. Кажется, у них всех действительно не было другого выбора, кроме как сражаться дальше. Если риски не оправдаются, потом все равно уже некому будет напомнить им обо всех ошибках.
Услышав невнятное копошение где-то в другом конце зала, разведчица обернулась и недовольно поморщилась, поняв, что и для азари уже пришло время просыпаться. Теперь действительно стоило поторопиться. Она красноречиво указала жукам на выход и, как только двое сопровождающих почти бесшумно засеменили прочь, повернулась к Севиру, ожидая, пока он будет готов идти. За рахни волноваться девушка и не думала, рассчитывая, что они вполне в состоянии вернуться обратно тем же путем, что и проследовали за ней. Конечно, оставалось еще решить, как они все смогут незаметно убраться с планеты, учитывая, что их как раз заметили и наверняка будут искать. Хотя доберись хозяйки планеты до вторженцев, они бы услышали много интересного о происходящем у них буквально под носом.