[AVA]http://savepic.org/6239318m.jpg[/AVA]В помещении было темно, впрочем, глаза дрелла были привычно к подобному полумраку. Пол под ногами мягко вибрировал, давая понять, что двигатели грузового корабля, который должен был доставить очередной груз припасов на загадочную планету, несли его по направлению к ретранслятору. Грудь Тейна медленно вздымалась вверх и вниз. Медленно, но значительно чаще, чем раньше.
Болезнь постепенно брала своё. После памятного самоубийственного задания прошло около семи месяцев, но Криос чувствовал себя, будто постарел на несколько лет. Его дух был силён, но тело постепенно сдавало свои позиции болезни, и он ничего не мог с этим сделать. Новейшие технологии были бессильны. Вспоминались рассказы Шепарда о том, как его вид страдал от подобных недугов, которые медленно отбирали жизнь у человека. Капля за каплей выдавливали у него всякую надежду на спасение, постепенно оставляли только оболочку, тело, что стремительно угасало. Чаще всего, впрочем, душа не выдерживала подобного и конец для неё наступал раньше.
Тейн был иным. Он давно смирился с недугом тела, но его душу смог вернуть к жизни Шепард. Время работы в его команде показало убийце, что его навыки могут служить не только, как инструмент. Его воля была сильна, но тело всё больше подводило. Синдром Кепраля нависал над ним молотом, что должен был скоро и неизбежно ударить, оборвав жизнь дрелла.
Инструментрон на руке Криоса высветил индикатор входящего сообщения. Короткий текст гласил, что они скоро войдут в ретранслятор, а потом до планетоида останется не больше пары часов. 
Тейн был наслышан о репортаже Калиссы и, хоть он и был несколько спутанным и не до конца точным, это открытие внушало определённые надежды. Дрелл радовался тому, что в этот трудный час, когда Жнецы наступают по всем фронтам, все разумные существа этой галактики хватаются за все возможные соломинки, чтобы иметь хоть призрачный шанс на спасение. Криос не хотел уходить из жизни сейчас и таким образом. Его наследие, его сын, был в опасности, как никогда раньше. И, если уж он и должен что-то сделать правильно, так это защитить его и помочь другим преодолеть этот кошмар, насколько это было в скромных силах бывшего убийцы.
Дрелл прикрыл глаза. Руки на столе оставались неподвижными, а в мыслях максимально точно воспроизвелось одно из его воспоминаний… Последнее время именно оно чаще всего накрывало Тейна с головой. Оно же стало причиной того, что теперь и он так отчаянно цепляется за единственный шанс, что появился для него на горизонте.
Дверь каюты плавно отъехала в сторону, отбрасывая тонкую полосу света на полумрак комнаты. Послышался нарочито громкий кашель, Тейн открыл глаза.
- Сэр, прибытие через полчаса. Капитан попросил меня удостовериться лично, что с вами всё в порядке.
Молодой офицер был человеком, рослым, но во взгляде читалась спесивость. Убийца смотрел на него ровным, немигающим взглядом.
- Благодарю вас, офицер. Я поднимусь на мостик через 15 минут.
Человек вышел, дверь закрылась за ним, а Тейн снова активировал инструментрон и перечитал сообщение, которое в корне изменило его ближайшие планы. 
С ним связался Серый Посредник и передал информацию о том, что на вполне конкретном планетоиде есть источник вещества, который способен на лечение неизлечимых болезней. Там уже работают Миранда Лоусон и Мордин Солус – старые знакомые по заданию Шепарда. Необычные свойства этого вещества открывали новые горизонты в медицине… И это был шанс. Шанс, который давал надежду.
Криос встал из-за стола и вышел в информационный центр. Он не мог упустить его, не сейчас.
***
Корабль не рискнул опускаться на поверхность планеты, потому груз вниз доставляли шаттлами в течение нескольких ходок. Убийца беглым взглядом осматривал маркировки: медикаменты, оборудование, припасы. Всё вело к тому, что Миранда и Мордин решили обосноваться здесь надолго.
Планета выглядела, словно огромный зимний сад, картины которого видел Тейн у мастеров человеческого искусства живописи. Он знал не всё, но про защитные системы его предупредили. Впрочем, в этом не было особой надобности прямо сейчас, ведь эти самые системы были полностью отключены ночью.
Боксы временных строений располагались там, где их месторасположение указывала Миранда в своём сообщении. Вокруг сновали люди с ящиками в руках и на плечах, гул двигателей шаттла постепенно нарастал: транспорт улетал за очередной партией. Криос направился непосредственно к исследовательскому комплексу.
Внутри всё было так, как он себе и представлял: одна огромная лаборатория, какую он видел ещё на Нормандии у доктора Солуса. На входе его уже встретила Миранда.
Тейн улыбнулся. Он видел изменения в девушке. Фактически, она стала другой ещё тогда, во время самоубийственной миссии. Что и говорить, эти события коснулись каждого, кто там был…
- Здравствуй, Миранда. – Дрелл протянул руку для рукопожатия. – Рад видеть тебя в добром здравии. Я прибыл, сразу, как только прибыл обещанный транспорт. – Тейн слабо улыбнулся, но вскоре зашёлся тяжёлым кашлем.
- Как видишь, я не в самой лучшей форме.
«К моему великому сожалению.» - Мысленно добавил он. Дрелл стоял твёрдо, стараясь держаться, как будто ничего не происходило. Однако, в его взгляде можно было прочесть многое: от грусти и печали, до короткой искры надежды.

- Здравствуй, Тейн, - Миранда улыбнулась и пожала руку дреллу. Обвела жестом кипевшую кругом суету. - Вот, обустраиваемся понемногу. Уходит много расходных материалов. Кажется, Мордин работает над сотней проектов сразу.
Она помолчала, пережидая, пока он справится с приступом кашля. Сейчас она ему помочь не сможет. Пока что. Скоро это изменится.
- Твоя не самая лучшая форма ненадолго, - ободряюще пообещала Лоусон, увлекая за собой соратника по самоубийственной миссии между башнями контейнеров в главный бокс, где продолжал священнодействовать Солус.
Разработка панацеи от генофага шла полным ходом, однако ученые действительно трудились и над иными проектами. Откровенно говоря, знания Миранды помогли внести пару успешных корректировок в кроганский иммунитет, скорректировать реакции некоторых важнейших органов на прототипы препарата, но заслуга в разработке самого лекарства почти всецело принадлежала гениальному саларианцу. Находки Мэлона, огромный багаж знаний и опыта, безошибочное чутье гения вели Солуса в верном направлении, работая с опережением графика. Она невольно задумалась о том, что и на проект "Лазарь" с таким же успехом у него ушло бы не два года, как у нее, а от силы... ну да, от силы неделя.
- Тейн прибыл, - констатировала она факт, ненавязчиво отрывая профессора от бесконечных экспериментов. - Как наши кроганские подопечные?
Небольшой переброс фразами, чтобы разрядить атмосферу. Нервничает ли Криос? Миранда видела напряжение в его бездонных глазах, выдававшее желание поскорее расквитаться с болезнью. Было ли там опасение, что результат не получится таким, каким должен? Такими глубокими навыками читать настроение дреллов Лоусон не обладала. Можно только догадываться.
- У нас как раз освободилось немного времени... Можем начать, не откладывая, - женщина указала Тейну на удобную кушетку, отгороженную в углу от остального помещения высокой ширмой. Миранда выглядела приветливо и спокойно, тщательно скрывая, что времени у того совсем не осталось. Чувствовал ли он приближение смерти? Если все пойдет кувырком, придется спешно повторять научный подвиг, запустив проект "Лазарь" еще раз. Впрочем, с саларианским профессором, может, и правда весь процесс займет всего неделю.
Мысль эта позабавила, вызвав легкую усмешку. Лоусон сняла перчатки, надела стерильные, подержала руки в дезинфекторе и достала из стерильного ящичка, поливаемого очищающим излучением, маленькую пробирку. Раствор в ней слабо светился красивыми серебристыми всполохами. Набрав полный шприц, Миранда повернулась к Тейну и остановилась прежде, чем сделать укол:
- Я абсолютно уверена, что лекарство подействует. Опыты на различных группах живых организмов и искусственно выраженных органах дали все  нужные результаты. Если что-то пойдет не так... - она тряхнула головой, чуть нахмурясь. - Да нет, все получится. Просто расслабься, - игла почти незаметно вошла глубоко в предплечье, в мгновение ока разнося по всему организму приятный холодок.

Отредактировано Miranda Lawson (2014-02-18 10:26:45)

Фактически, настоящим вызовом гению профессора Мордина Солуса был именно синдром Кепраля. Проблема генофага, однажды уже едва не разрешённая самой природой, представлялась старому саларианцу куда более простой. Всего-то нужно было обойти пару аллелей и запереть заложенный во внесённых боевым вирусом нуклеотидных цепочках код в той части теломер, входящих в ту часть генома каждой особи, которую принято называть спящей. В том, что ни один из попавших в последнюю генов, не пробудится ни один, сомневаться не приходилось. С дреллами же всё было гораздо сложнее – от природы менее пригодный к идиоадаптациям, организм этих рептилий требовал не лечения, а тотальной замены всех тех частей генетического кода, которые отвечали за приспособление к окружающей среде и скорость обновления тканей, при этом не превратив его обладателей в совершенно новый биологический вид. Впрочем, психокинетическая пыль позволяла заметно упростить всю процедуру. Во всяком случае, клеточные культуры под её влиянием росли достаточно активно. Более того, она заметно ускоряла и упрощала дифференцировку клеток, позволяя в короткие сроки выращивать нужные ткани. Так что к прибытию Тейна Криоса профессор Солус уже успел вырастить для него чуть ли не полный комплект новых органов для трансплантации взамен поражённых синдромом Кепраля. Однако была во всём этом и ложка дёгтя – сложнейшая операция неизбежно становилась лишь временным решением проблемы – пока первопричина заболевания не будет побеждена непосредственно в организме дрелла, все другие методы лечения будут лишь отодвигать неизбежное. Впрочем, сейчас будет достаточно и этого. Пусть даже выиграть удастся пару лет, за это время можно будет найти и окончательно решение проблемы синдрома Кепраля. Как только пациент уснул, профессор перевёл взгляд на свою человеческую ассистентку.
- Мы можем начинать, мисс Лоусон.

[AVA]http://savepic.org/6239318m.jpg[/AVA]- Просто так твою душу мы не отдадим… - Эти слова Миранды были последней вещью, которую слышал дрелл. Он знал и понимал язык своего тела, умел читать его знаки, но действовал всегда душой и разумом. Всё тело постепенно охватывало ощущение полной скованности: Тейн понял, что утрачивает контроль над мышцами и те постепенно расслабляются. Вскоре сердце дрелла ускорило свой ход, в определённый момент буквально оглушая хозяина. Убийца знал, что это может быть неблагоприятной реакцией организма, и что сердце не будет способно выдержать такой темп долго. Наконец, стук оборвался, и вместе с ним оборвалась жизнь убийцы. За ничтожно малое мгновение до того, как сознание погрузилось в кромешную темноту, Тейн приготовился принять смерть.
***
- Тейн! Тейн! 
Странный голос. Такой знакомый, такой манящий, но одновременно с этим сознание отчётливо не хотело признавать, кто же говорит с ним, будто оно поставило заслоны, чтобы более не испытывать ужасной боли…
- Семья вызывает Тейна! Криос, хватит уже дурачиться, я знаю, что ты меня слышишь!
Наконец дрелл понял, кто его окликнул. Он не мог поверить своим ушам, потому попытался открыть глаза, что удалось ему неожиданно легко. Перед ним стояла Ирика. Тейн затаил дыхание. Неужели он действительно умер и теперь ушёл за океан?
- Ты будто призрака увидел, Тейн. – Ирика тепло улыбнулась, после чего подошла к мужу и обняла его. Убийца до сих пор не понимал, что здесь происходило, но он снова видел её, чувствовал, слышал… Не отголоски прошлого в собственной памяти, но нечто гораздо более реальное.
- Я видел твоё тело. – Сказал Тейн, всё ещё не в силах поверить в происходящее и чуть отстранившись, чтобы видеть лицо любимой.
- Я видел, как завершалась прощальная церемония. И сейчас ты здесь…
Ирика снова улыбнулась. У неё в глазах плясали весёлые искорки. Убийца же только сейчас начал постепенно осознавать, что здесь в действительности происходит.
- Ответь мне: я сейчас за океаном, верно?
Улыбка возлюбленной стала грустной, она на секунду потупила взгляд, но вскоре снова посмотрела на дрелла, в глазах её было сожаление.
- Оглянись вокруг, и всё поймёшь.
Тейн оглянулся. Вокруг простирался бесконечный пляж, что казался безжизненным, а позади Ирики виднелась, на сколько мог различить глаз, огромное, бездонное синее море.
- Это только преддверие.
Уверенный кивок Ирики подтвердил его догадку.
- Тогда зачем я здесь? – Задал вопрос своей возлюбленной дрелл.
- Милый, если бы ты знал, как я хочу, чтобы ты сейчас был со мной, там… - Голос Ирики надломился, но вскоре она взяла себя в руки. – Но для тебя ещё не настало время. Ты ещё не готов отправиться сюда. Пусть, твоё тело подводит тебя, друзья помогут сделать его лучше. Пусть ты потерял меня, у тебя остался сын. У меня к тебе есть одна, последняя, просьба… - В уголках глаз Ирики сверкнула слеза. – Не торопись ко мне. Живи, влюбись, почувствуй всю радость того мира. Я всегда буду тебя ждать.
- Ирика… - Тейн подался вперёд и заключил её в объятия. По его щекам начали скатываться слёзы. Всё самообладание, все тренировки улетучились в один миг. Это было пыткой, ибо он знал: если им сейчас и позволили на краткий миг воссоединиться, то это было сделано ради цели.
- Прощай, Тейн… - Дрелл чувствовал, как Ирика начала стремительно таять прямо у него в руках. – Я буду ждать тебя за океаном.
- Прощай...
Спустя секунду, Ирика ушла, а Тейн воззрился к небу, где была только огромная пустота космоса, и больше ничего.

Когда встречаются два светила науки, зачастую между ними вспыхивают разногласия по какому-либо поводу. И хотя Солус и Лоусон образовали неплохой исследовательский союз, главный проект - лекарство от генофага - находился в ведении профессора, тогда как Миранда изучала свойства серебристой пыли и экспериментировала с ней. По ее расчетам выходило, что для успешной реакции необходимо, чтобы пациент оставался в сознании. В случае непредвиденных неприятностей его состояние следовало скорректировать медикаментозными методами, но полностью ввергать в беспамятство значило усложнить задачу.
Поэтому Миранда настояла  на своем. Однако настолько стремительное развитие событий в расчеты не укладывались, и Солус это видел. Процесс шел совсем не так, как показывали тесты и планы, даже учитывая поправку на особенности работы мозга дреллов. Происходило нечто абсолютно непредвиденное, что поставило под сомнение весь процессионализм экс-церберовской "мисс совершенство". Для нее такое развитие событий значил бы полный провал, впрочем, гораздо большее значение имел тот факт, что жизнь Криоса пребывала в опасности. И следовало как можно быстрее это исправить.
- Спасибо, профессор. Мы его не потеряем, - в голосе Лоусон уверенность приобрела чуть заметные грозные ноты. На поле боя и в лаборатории эта женщина привыкла воевать и командовать. Хотя работу с Солусом надлежит назвать равноправным сотрудничеством - ей бы в голову не пришло указывать саларианскому гению.
- Нужно увеличить уровень волн бета-1 до порогового значения. И снизить уровень дельта на два, - тем временем Миранда села на край кушетки и сняла одну из перчаток. На ее ладони мерцала маленькая кучка серебристого вещества. Вторая рука легла на грудь Тейна.
- Знали бы вы, какой дикостью кажется то, чем мы сейчас занимаемся, - призналась она, посмотрев на саларианца. Тень мимолетной улыбки мелькнула и пропала, когда внимание женщины вернулось к дреллу. - Это выглядит так ненаучно... При всей логике процессов, что удалось открыть. Космическая магия, - на этот раз улыбка вышла шире. - Мы с вами рассчитывали, что регенерирующих свойств будет достаточно.
Затем Миранда закрыла глаза и сделала вздох. Серебристая пыль резко взвилась вверх, словно по ладони кто-то снизу ударил. Засыпало всех троих, а после... После малопонятное вещество из чужой галактики начало реагировать на мыслительную деятельность. Вдобавок в лаборатории почему-то потемнело, будто день слишком быстро сменился ранним сумрачным вечером. За окном бокса по-прежнему высились серебристые деревья, растущие из "сугробов" того же вещества. Теперь к их мерцанию прибавился рой огоньков, пока еще слишком далеких, чтобы быть узнанными. Похожий эффект наблюдался на Армени, судя по рассказу Лиары и Явика, во время путешествия по покинутой экспериментальной базе, где над спящими в гробницах существами света ставили опыты.

- Как это ни тяжко признавать, но я не знаю, что ответить на этот вопрос, профессор, - произнесла Миранда, оборачиваясь к огонькам, которые летели прямо к ним. Серебристая пыль вокруг них еще висела в воздухе, мешая разглядеть все, что лежало за ней. - Я бы даже начала жалеть о том, что мы вообще полезли туда, куда явно не следовало. Но теперь уже поздно. Не справимся сейчас - потеряем Тейна.
Женщина встала и подошла к широкому окну медицинского бокса, через которое было видно летящие огни. Она прищурилась, не сводя с них глаз. Помня, что необычное вещество реагирует на мысли, она просто пожелала, чтобы легкие дрелла вернулись в исходное здоровое состояние и затем он благополучно проснулся.
Огоньки пролетели сквозь стекло, закружились вокруг троих разумных, пыль плотной завесой отсекла от внешнего мира - и все затопил белый свет...
...Благословенная темнота изначального мрака. Нет ощущений собственного тела, не слышно дыхание, видимый обзор не ограничен на все 360 градусов. Непривычная легкость сообщает, что раньше было по-другому, но как?
"Тяжелее. И были границы".
Сама по себе мысль - весомая штука.
Миг - наваливается тяжесть. Она идет не извне, а возникает изнутри. Вызывает ощущение бесконечного падения, которое выравнивается и, став равномерным и свободным, перестает ощущаться. Света нет, но нечто так же внутри помнит, что свет был.
Тонкая линия темной бирюзы вспыхивает изящной лентой во мраке и сразу исчезает. Ее кратковременное наличие обнаруживает, что на самом деле если движение вниз и имело место быть, то уже прекратилось.
Появляются границы вокруг того, что внутри. Вернее, они существовали и ранее, иначе по каким критериям отличать внешнее от внутреннего? Однако теперь они осознаны и могут быть определены.
Вспыхивает еще одна бирюзовая лента, и Миранда видит в расступившейся темноте очертания своей руки.
"Профессор?" - протолкнуть слова через горло, вызывая напряжение и вибрацию голосовых связок, кажется непосильной задачей, гораздо легче спросить, не размыкая губ, поэтому Миранда спрашивает мысленно, отчего-то зная, что сейчас ее услышат. Возникает чувство чужого присутствия - рядом бодрствует еще один разум, но где третий, который тоже должен быть с ними - неизвестно. Кажется, что в первоначальном ничто есть только она и саларианец.
"Хороший вопрос: где это мы и зачем".
Темная бирюза вспыхивает теперь ярче и чаще, из тонких лент плетется рисунок, в чьих очертаниях угадываются силуэты всевозможных различных существ. Ленты вьются, закручиваются, словно танцуют, пока не разделяются попарно и не начинают кружиться вокруг друг друга.
Всегда ли попарно? Некоторые поделились на две, а то и три точные копии. В каждой группе завивались спиралями две или четыре танцующие ленты, пока в центре всей этой сияющей красоты не выделились три таких спиралей, соединившихся между собой тонкими связями. Некоторые спирали пытались создать большее число в группе, однако пять, шесть или семь быстро обособлялись по две, три и опять же четыре.
"Мордин, это похоже на... Две или четыре еще можно понять, но три..." - Лоусон наблюдала за безмолвным представлением, не слыша тишины. Вокруг наличествовал ритм, отдаленно, с большой натяжкой, мог бы считаться песней. Свет, цвет и ощущение - вот что составляло содержание этого необычного бесконечного пространства.

Отредактировано Miranda Lawson (2014-05-09 22:27:20)

"Среди известных разумных видов нет ни одного, у кого наличествовали бы три цепи ДНК", - заметила Миранда, не отрывая взгляда от красоты творения.
Поначалу она опасалась вмешиваться, не желая навредить процессу, но затем поняла закономерность последовательности, которая соответствовала тому, что она знала. Как-никак, и Солус, и Лоусон являлись учеными-генетиками, уникальными в своем времени (хотя до саларианца она не дотягивала и не стыдилась этого признать, не говоря уже об отсутствии у нее признанной ученой степени), разбиравшимися в предмете своих исследований как никто другой.
В молекулярном строении биологических организмов Миранда разбиралась похуже Мордина, но не зря потратила годы на изучение не только людей, но и близких к ним видов - батарианцев и дреллов. Азари в эту группу не входили по причине крайне своеобразных особенностей. Поэтому когда мельтешение ДНК приобрело более-менее узнаваемый вид и из полуторной превратилось в обычную пару спиралей, она усмотрела знакомую закономерность. Теперь поведение и дальнейшие процессы соответствовали знаниям.
...Сколько прошло времени, спрашивать, наверное, бессмысленно, да и не у кого. По ощущениям так вечность. Вряд ли кому-то из органиков доводилось принимать участие в сборке живого организма изнутри - причем и до того живущего организма. Но когда все закончилось и многоцветье заполненной пустоты сменилось знакомым белым светом, который исчез, вернув прежний окружающий вид, женщина первым делом посмотрела, сколько же прошло местного времени, и обнаружила, что не более часа.
Тейн спокойно спал, и его грудь мерно поднималась и опускалась. Миранда включила инструментрон и запустила медицинский сканер.
- На первый взгляд все... хорошо... Даже очень хорошо, - в горле пересохло, поэтому голос прозвучал хрипло. Она кашлянула. - Показатели в норме. Более того... они соответствуют состоянию здорового организма. Профессор, посмотрите, - Лоусон подняла глаза на саларианца, выглядя при этом весьма растерянной, но воодушевленной. - Кажется, все получилось. Я не понимаю, как это сработало, что для ученого недопустимо, но... цель достигнута? Надо все тщательно проверить.